Трое в снегу

Иоганн почистил его пиджак и ботинки. Затем они пошли вниз и по дороге постучали в номер фрау Кункель. Тетя Юлечка, нарядная, выпорхнула в коридор.

— Да вы накрасились! — заметил Иоганн.

— Самую чуточку, — сказала она. — А то не укладываешься ни в какие рамки. Нельзя же нам все время ходить гурьбой, как бродяги! Господин тайный советник, я привезла вам парочку костюмов. Не хотите ли наконец переодеться? Сегодня утром, когда мы были на горе, я слышала ужасные замечания по вашему адресу.

— Замолчите, Кункель! — приказал Тоблер. — Мне все равно.

— Какой-то господин в роговых очках сказал: «Если его поставить в огороде, все птицы улетят!» А одна дама…

— Попридержите язык! — проворчал Иоганн.

— Дама сказала: «Общество туристов должно усыплять подобных и отправлять домой».

— Грубая баба! — сказал тайный советник. — Но таковы люди.

Потом они выпили кофе в холле. Фрау Кункель ела торт и смотрела на танцующих. Мужчины читали газеты и курили черные сигары.

Неожиданно к их столику подошел бой и сказал:

— Господин Шульце, сходите к господину швейцару! Тоблер, погруженный в чтение газеты, сказал:

— Иоганн, узнайте, что ему надо!

— Ужас как охота, — прошептал Кессельгут. — Но дело не пойдет.

Тайный советник отложил газету в сторону.

— Действительно не пойдет. — Он посмотрел на боя. — Передайте ему привет и скажите, что я читаю газету. Если господину швейцару что-то от меня надо, пусть придет сюда.

Бой скорчил придурковатую гримасу и удалился. Тайный советник снова взял газету. Кункель и Иоганн с любопытством смотрели в сторону швейцарской. Вскоре явился дядюшка Польтер.

— Я слышал, что вы очень заняты, — мрачно сказал он. Тоблер равнодушно кивнул, продолжая читать.

— Сколько это может длиться? — спросил швейцар, багровея.

— Трудно сказать, — ответил Тоблер. — Я только начал передовицу.

Швейцар уже вспотел.

— Дирекция отеля просит вас о небольшой любезности.

— О, наконец мне можно почистить трубу?

— Надо часа три подежурить на лыжном складе. Пока не вернутся последние лыжники. Зепп сегодня не может.

— У него корь? — спросил Шульце. — Заразился от мальчика рассыльной?

Швейцар скрипнул зубами.

— Дело не в причине. Можно на вас рассчитывать?

Шульце покачал головой. Казалось, он сожалеет, что вынужден отказаться.

— Сегодня не хочется. Может быть, в другой раз. Госпожа Каспариус, сидевшая за соседним столиком, вытянула шею. Все вокруг навострили уши.

Дядюшка Польтер понизил голос.

— Это ваше последнее слово?

— Да, именно так, — заверил его Шульце. — Вы знаете, с каким пониманием я отношусь к явной нехватке персонала в вашем отеле. Но сегодня у меня неважное настроение. Кажется, барометр падает. А я метеочувствительный. До свидания!

Швейцар подошел на шаг ближе.

— Следуйте за мной! — скомандовал он и положил руку на плечо Шульце. — И пошевеливайтесь!

Но тут Шульце повернулся и энергично ударил швейцара по пальцам.

— Немедленно уберите руку с моего костюма! — сказал он угрожающе. — Предупреждаю вас, что я человек вспыльчивый.

Швейцар сжал кулаки. Он дышал со свистом, как чайник, достигший точки кипения.

— Мы еще поговорим, — сказал он всего лишь. И ушел,

За соседними столиками оживленно шептались. Глаза бременской блондинки ядовито сверкали.

— Надо было вмазать ему, — сказала тетя Юлечка. — Всякий раз одно и то же, господин тайный советник. Вы слишком добродушны.

— Тихо! — шепнул Тоблер. — Дети идут.

Когда Хагедорн переодевался к ужину, лифтер принес ему заказное письмо и с поклоном от швейцара несколько иностранных почтовых марок. Фриц расписался в получении.

Затем вскрыл конверт. Кто это ему послал заказное письмо в Брукбойрен? Читая, он споткнулся о край ковра и плюхнулся на диван между играющими котятами. Потом повернул конверт. Оттуда выпал листок бумаги. Чек на пятьсот марок! Он запустил руку в волосы.

Один котенок, взобравшись на его плечо, терся мордочкой о его ухо и мурлыкал. Фриц поднялся, держась за стол, потому что у него кружилась голова, и медленно подошел к окну. Внизу виднелся заснеженный парк, зеркальный лед катка, лыжный склад с белой крышей и несколько, вероятно, забытых шезлонгов. Ничего из этого Фриц не видел.

Котенок, боязливо цепляясь когтями за синий пиджак, выгнул спину. Фриц ходил взад-вперед по комнате. Котенок жалобно замяукал. Фриц снял его с плеча, посадил на курительный столик и продолжал ходить. Затем взял чек и письмо и произнес вслух: — Все кончено! — Ничего более подходящего он не придумал.

Внезапно он выбежал из номера. В коридоре он встретился с горничной. Она с улыбкой взглянула на него, поздоровалась и сказала:

— Господин кандидат нарочно не повязал галстук? Хагедорн остановился.

— Как вы сказали? Ах так. Нет. Спасибо.

Он вернулся в номер и стал насвистывать. Через некоторое время он, оставив дверь открытой, спустился к швейцару и попросил телеграфный бланк.

— Извините, господин кандидат. Вы умышленно не повязали галстук?

— Как так? — удивился Хагедорн. — Я же из-за этого специально вернулся в номер! — Он потрогал воротник сорочки и покачал головой. — В самом деле! Ладно, сначала отправим телеграмму.