Трое обреченных

— Послушайте, а для чего я вас наняла? — сменила тон женщина. Новые нотки в разговоре Максимову крайне не понравились. Холодная ненависть плеснула из глаз, заставив прикусить язык. — У вас осталось два дня, Константин Андреевич, — процедила женщина. — И ровно три ночи. Оцените наше благорасположение — мы не хватаем в заложники вашу дочь, не шантажируем прочими близкими, прощаем вам очередную дерзкую выходку — а все лишь потому, что считаем плодотворный труд занятием свободным и добровольным. Сорок тысяч долларов, Константин Андреевич. И последнее предупреждение — поменьше пить, побольше работать и стараться не водить нас за нос. Ваше поведение на последнем этаже известного дома под чердачной лестницей позволяет заподозрить вас в злонамеренности, но мы решили временно эту тему не развивать — к обоюдной, так сказать, выгоде. Понимаете намек?.. В машину, идиоты! — рявкнула женщина, оборачиваясь к побитым браткам. Те как раз со скрипом принимали вертикаль. — А ваше бытие, Константин Андреевич, с данного часа находится под пристальным вниманием, не обольщайтесь. Работайте. Неужели трудно понять, что, выполнив заказ, вы убьете сразу двух зайцев?

— Папахен… — свалилась ему на шею дышащая, как загнанный бегун, Маринка. — Я все видела с балкона… Ловко ты им врезал… Но я не слышала, что тебе эта тетка говорила… Очень серьезные неприятности, да, папахен?

— Серьезные, Мариш… — Максимов гладил по спине родное существо, ощущая, как отпускает напряжение и домашнее тепло приводит в норму. — Хотя и не совсем трагичные, обычная конфликтная ситуация на производстве… Подожди-ка, Мариш, дай крючок наброшу…

— Ты запираешься на все четырнадцать запоров, папахен, — проницательно заметила Маринка. — Не такая уж обычная ситуация. Обычно ты справляешься с двумя…

— А чем черт не шутит? — Отшучиваться не хотелось, он и не стал. — Давай проявим бдительность, Мариш, хуже нам не будет. Запираемся, к окошкам не подходим, на балконе не курим… И в школу завтра не пойдешь. Будешь валяться на диване и заниматься любимым делом — доставать языком кончик носа.

— Действительно, — задумалась Маринка. — Чего мне делать в этой противной школе? Все тройки за год уже выставили, уроки — сплошная формалистика… Заметано, пап. В храм знаний — ни ногой. Ты знаешь, что от тебя выхлоп невкусный? Нашел приключений на свою голову. Опять водку с импортной бормотухой мешал?

Тошнило, конечно, не по-детски. Народная медицина бессильна. Последнее испытанное средство — палец в рот, и вперед… Полночи ворочался, скрипя скелетом. Не пора ли менять страну проживания на более подходящую? Но где она — подходящая? В каждой стране — свои заборы непонимания и эвересты глупостей. В России — дураки и дороги, причем с дорогами еще можно справиться, в Америке — президент и всеобщая безграмотность (Сербию ищем в Африке, Украину в Австралии), во Франции — арабы и сексменьшинства (в старом добром Булонском лесу, по свидетельству одного знакомого, не осталось ни одной проститутки — геи под каждым кустом! Приличному мужчине появляться опасно). В Коста-Рике… Не пора ли, кстати, в Коста-Рику?