Трое из офиса (пособие по разгильдяйству)

– Напротив, – закивал Митенька, – этим вы выгодно отличаетесь от многих балаболов в нашей корпорации. Продолжайте.

– Спасибо, – учтиво кивнул Валера, – так вот. Я проанализировал работу вашего отдела за последний год…

Дмитрий Александрович почему-то напрягся и даже немного покраснел.

– …и пришел к выводу, что ваш труд недостаточно ценят…

– Ясен хуй! – у Митеньки вырвался вздох облегчения.

– Вот Жидкий, – продолжил Валерий Робертович, – как руководитель филиала, имеет к вам какие-то претензии?

– Ну, там результаты спрашивает, – начал Митенька, – типа коэффициенты эффективности, отчеты, там что-то про перспективу и прочее…

– То есть, по существу, ничего, – сделал заключение Валера.

– Ну да, – согласился Голутвин, – пиздит что-то на подведениях на наш отдел, но по существу претензий нет, вы правы.

– А раз претензий нет, сколько поощрений вы получили за последний год? Ценных подарков, грамот, премий?

– Ни одной, – вздохнул Митенька. Ему и нахуй все это было не нужно, не трогают и слава Богу. Но ход мыслей аналитика ему, несомненно, был по вкусу.

– Ну и нахуй нам такой руководитель, который совсем не думает о подчиненных? – заговорщически наклонился к собеседнику Валера, – а ведь мы – семья!

– Угу! – неуверенно кивнул Митенька.

– Брат! – на всякий случай закрепил впечатление Валерий Робертович и похлопал Митеньку по плечу, – а я не дам брата в обиду.

– Угу! – еще раз мотнул головой Дмитрий Александрович, но уже более уверенно.

– Нам нужен другой руководитель! Лидер, благодетель и светоч! Такой как вы!

Митя охуел от такой подводки и растерялся. Это было лестно, и его самолюбие потешилось, а самомнение раздулось, как Василий Уткин, съевший безмандатного Алексея Митрофанова.

– Или на худой конец, такой как я… – добавил Валера, – если у такого серьезного человека нет времени на всю эту руководящую суету.

* * *

Эдуард Геннадьевич Жидкий был мечтателем. К своим пятидесяти пяти он не утратил мальчишеского задора, блеска в глазах и умения радоваться каждому дню. Сейчас он мечтал, как переедет в Барвиху, там как раз коттедж освободился. Как пригласит на свой юбилей Лайму Вайкуле, сестер Зайцевых и Натали, и обязательно кого-то из них выебет, а другие, которым не повезет, будут просто петь.

Стук в дверь вывел его из страны грез, можно даже сказать, из Лаймы.

– Да! – гаркнул он. Без предупреждения секретарши на аудиенции мог бывать только Пися.

Писанко вошел в кабинет.

– Доброе утро, Эдуард Геннадьевич!

– Здорово, Альберт! По делу или так? А то я занят.

Единственным делом, объединявшим двух этих людей было стукачество Писи.

– По делу, Эдуард Геннадьевич, – кивнул тот, – по важному делу.

«Эх, прощай, Лайма» – мысленно вздохнул Жидкий, – выкладывай!

– Пренеприятные вещи творятся, – начал Пися, – краем уха слышал планерку в проектном отделе, так они кричали «Слава «ГовноГазу»! Героям слава!»

– И чо?

– Так ни слова про нефть!

Все знали, что руководить золотодобывающим филиалом «ГовноГазНефти» Жидкий пришел из нефтяной отрасли.

– А такое поведение – недопустимо! – продолжил лизоблюдствовать Пися, – это как хуй вам о пальто вытереть…

– Ты пизди-пизди, да меру знай! – психанул Жидкий, – еще что-то?

– Ну, еще юрист с аналитиком шушукались о чем-то в курилке.

– Ну, этим только бухать и трахаться, – махнул рукой Жидкий, – все, пиздуй работать. Ну, и это, слушай, там, дальше. Чего, как, кто и в кого. Ясно?

– Понял! – ответил Пися своим мерзким сопрано и просочился за дверь.

* * *

– И тут она распахивает халат, – Валера активно жестикулировал, что в довольно тесном лифте причиняло некоторое неудобство женщинам из бухгалтерии, – а под халатом – ничего. Почти. Только хуй болтается.

– Фу, блядь! – Антон Сергеевич скривился, – а ты?

– А я проверять не стал, мне тактильные доказательства нахуй не нужны, – Валера повернулся к бухгалтершам, – извините.

Тетки не первый раз ехали с ними в лифте на обед, так что слышали много познавательных историй.

«Лифт – территория хуёв!» – даже говорили они между собой в бухгалтерии.

Первый этаж наступил неминуемо, и холл встретил их башнями покрышек и охуевшим Михалычем.

– Борис, че за хуйня? – поинтересовался Антон.

– Для Хуева привезли, – пожал плечами тот.

– А кто такой Хуев? – уточнил Валера.

Михалычу ничего не оставалось делать, как снова пожать плечами.

На улице было душно, и без веских причин друзья никогда не пошли бы туда, однако предстоял серьезный разговор, а в столовой «ГовноГазНефти» было не только много ртов, но и в два раза больше ушей.

Для этих целей существовала милая и уютная кофейня «Три пизды» на соседней улице. Откуда появилось название доподлинно неизвестно – то ли учредителей было три, и все они имели пелотки, не будучи моряками, то ли по какой-то другой причине. Но интерьер доставлял, а кухня была приемлемой, и столики находились далеко друг от друга.

– Смотри! – Валера ткнул пальцем в припаркованный Гольф, – это ж Витина тачка.

– Ну да, – согласился Антон Сергеевич, – а хуле он шкерится?

Валера еще раз набрал номер сисадмина, но абонент по-прежнему был недоступен.

* * *