Трое из Кайнар-булака

Ильхом, скорее всего под влиянием деда, а, может, и тех споров, что не раз разгорались в стенах ВПШ, был твердо убежден, что современный руководитель не имеет права называться таковым, если не обладает умением быть самостоятельным. Сила руководителя заключается в том, чтобы из указаний сделать конкретные выводы для себя и коллектива, которым он руководит. Бывая в совхозах, встречаясь со своим другом Бердыевым, управляющими отделениями, специалистами и бригадирами, он пришел к выводу, что в Чулиабаде дело поставлено неверно. Здесь руководителю не дано права решать самому вопросы хозяйственной деятельности, от него требовалось одно — неукоснительно следовать указаниям. И это, как говорится, стало стилем работы директоров и других ответственных товарищей. Что было делать? Не менять же всех руководителей?! Целина ощущает на кадры заметный голод, здесь ими не очень-то разбросаешься. Да и Нуритдин Мурадович… Он вспомнил, как первый секретарь обкома, как-то приехав в район и встретившись с ним в гостинице совхоза «ВЛКСМ», расспросил о делах и, услышав брошенное в сердцах «трудно преодолеть инерцию!», посоветовал не торопиться с выводами по отношению к людям.

— Они не виноваты в том, что так сложилось, — сказал Мурадов, — чтобы изменить все, нужна кропотливая работа, неторопливая, может и с отступлениями на каких-то этапах. Давайте руководителям побольше самостоятельности, как ученикам на контрольных уроках. Эффект обязательно будет. Но, разумеется, не сразу.

— Я уж и так делаю это, мне кажется, больше, чем требуется, — ответил Ильхом. — На каждом совещании убеждаю их, что пора кончать оглядываться, надо уметь брать ответственность на себя. Что самое странное, Нуритдин-ака, так то, что товарищи, выступая где-либо или в частных беседах, жалуются, что им не позволяют быть самостоятельными, и в то же время, когда предоставляется такая возможность, не решаются ею пользоваться.

— Это напоминает притчу о круге, — заметил Мурадов. — Знаете, существует некий круг, который все требуют разорвать. Но беда в том, что никто палец о палец не ударит, чтобы его действительно разорвать. Потому что тогда нечего будет требовать. А еще, чего доброго, тот разорванный круг родит десяток новых, более крепких. Думается, вам нужно побольше индивидуальной работы с руководителями. А те пусть прокладывают такие же тропки к сердцам своих подчиненных, и так до поливальщика на хлопковой карте, образно говоря…

Тщательное изучение состояния дел в различных отраслях хозяйства района показало, что в большинстве из них не существует ясной картины, реальность перемешалась с воображаемым, есть случаи очковтирательства, приписок. Особенно плохо обстояли дела в животноводстве, в молочном. Непорядок и в кормопроизводстве. Оправдывалось все якобы желанием удержать на целине кадры. И Ильхом, заручившись поддержкой членов бюро, решил созвать большое совещание, на которое условились пригласить всех руководителей до ранга бригадиров, и обо всех делах поговорить обстоятельно. Договорились, что дадут высказаться всем желающим, по всем наболевшим вопросам.

И совещание это созвали, как только Ильхом вернулся из Ташкента. С докладом выступал он сам. Собственно, это и не был доклад в классическом его варианте, это скорее было размышление вслух. Он говорил о том, как сам лично понимает тот или иной вопрос, что нужно сделать, чтобы район с его громадными потенциальными возможностями уже в нынешней пятилетке вышел в число передовых в области.

— Исполнить все, о чем я сегодня высказался, — подвел он черту своему выступлению, — мы, наверное, сможем только в том случае, если каждый из нас, независимо от занимаемого поста, будет, во-первых, строго соблюдать дисциплину, не только трудовую, но и плановую и финансовую, и, во-вторых, проявлять побольше инициативы и находчивости. На приписках нельзя строить свое и тем более общественное благополучие.