Триумвират

– Об этом уже болтают чуть ли не во всех великосветских салонах. – Великий князь недовольно морщится. – И это, к сожалению, служит причиной охлаждения моих с братом отношений. Ники видит во мне угрозу своему царствованию, хотя я никогда не рвался к Трону, и, поверьте, господа, годы, когда я был наследником, были для меня достаточно тяжёлыми.

– Михаил Александрович, речь абсолютно не идет о каком-то дворцовом перевороте, – вступает в спор наш ярый монархист Келлер. – Но, отказавшись принять корону, вы уничтожите последний шанс удержать страну от гибели. Да, в нашей истории Россия, правда, под именем СССР возродилась, но чего это стоило, мы уже говорили. Сколькими жизнями были оплачены ошибки правящей верхушки!

– Кстати, а как сложились в той истории ваши судьбы? – великий князь задает совсем уж неожиданный вопрос.

– Ну, про меня Госпоже Истории ничего не известно, – пора вставить в разговор свои три копейки, а то сижу тут, как посторонний, кофейком балуюсь. – Скорее всего, после той, первой контузии умер в госпитале… Типичная судьба окопного прапора.

– Я оставался монархистом до конца, даже когда многие разочаровались в идее, – снова берет слово Федор Артурович. – Был арестован в Киеве в восемнадцатом и там же расстрелян якобы при попытке к бегству… Да, мою георгиевскую шашку потом таскал бандитский главарь Петлюра.

– Ну, теперь-то он её точно носить не будет. – Павлов многозначительно улыбается генералу, что не проходит незамеченным для великого князя.

– Почему же, Иван Петрович?

– Помер, болезный, на полном ходу из поезда вывалился, – объясняет академик и, уловив какие-то флюиды от великого князя, поправляется на всякий случай. – Бога ради, Михаил Александрович, не подумайте, что мы угрожаем вам! Наоборот, приложим все силы, чтобы с вами ничего не случилось!.. Но есть персоны, которых необходимо нейтрализовать, в том числе и вот так жестко. На мой медицинский взгляд, это – не люди, а чрезвычайно опасные микробы, которых нужно уничтожать, как возбудителей чумы, холеры, тифа…

– И кто в этом списке, позвольте полюбопытствовать? – Что-то не похоже, чтобы собеседник слишком уж испугался.

– Там есть сановники и аристократы, промышленники, банкиры и совсем неизвестная вам публика типа вышеупомянутого покойника Петлюры, Нестора Махно и иже с ними. Само собой, никто не собирается убивать всех, но вот двух названных я бы сам, лично… Но давайте вернёмся к теме разговора. Что касается вашего покорного слуги, то после революции и гражданской войны мои исследования никому не были нужны. Перебивался случайными заработками, голодал, Нобелевскую премию, хранящуюся в банке, национализировали, во время обысков конфисковали золотые научные медали. Потом, правда, большевики спохватились, построили в Колтушах институт, где и работал…

– Извините, господа, за бестактность, спросил, не подумав, – великий князь немного смущен, но берет себя в руки. – Потом, я надеюсь, вы мне покажете эти проскрипционные списки.

– Конечно же, притом вместе с пояснениями, почему тот или иной человек попал в него и как надлежит на него воздействовать. А сейчас давайте вернемся к самому главному вопросу – что делать?.. Никто из нас не может сейчас назвать детальный рецепт, который поможет решить все проблемы страны. Но есть общие тенденции, которых, как нам кажется, необходимо придерживаться. Во-первых, нужно радикально поменять жизнь именно простых людей, рабочих и крестьян, к лучшему. А вот сюда могут входить уже конкретные дела, типа раздачи казенных и конфискованных земель землепашцам, установление твёрдо оговоренной продолжительности рабочего дня на заводах и фабриках, минимальной зарплаты и так далее, причем всё это – с жёстким контролем, создание действенного механизма защиты простого человека от чиновничьего произвола. Да, бесплатную и обязательную медицину и образование, пусть даже начальное, – тоже в этот список. Надо, чтобы народ почувствовал, что царь – это не только его императорское величество Самодержец Российский, сидящий где-то недостижимо высоко на троне, но и, говоря почти библейскими словами, – «Отец и пастырь для своего народа».

– Однако, Иван Петрович!.. – великий князь ошеломленно смотрит на Павлова. – Ваши предложения… несколько оригинальны, я бы сказал!.. Простой народ, неграмотный, бесправный и забитый… Вы полагаете, на него можно положиться? Уподобиться Емельке Пугачеву с его идеей «народного царя»? Вспомните, чем он закончил…

– Ну, тогда уже больше в качестве примера подходит Петр Алексеевич, не гнушавшийся крестить детей у своих солдат. Но если и брать Пугачева, армия была против восставших, а сейчас она будет заодно с народом. Кстати, Екатерина Вторая приказала учинить тщательное следствие о возможном участии других государств в организации восстания. Тогда это было исключительно внутреннее дело России. Ныне же почти все режиссируется из-за границы.