Триумф солнца

Пенрод не мог допустить, чтобы Эмбер попала в руки Абдуллахи, даже если из-за этого придется пойти на большой риск. Лучше отдать ее на растерзание кровожадному чудовищу. Значит, план придется срочно менять, передвинув его исполнение на более ранний срок. У них есть для этого только месяц, в течение которого нужно завершить все приготовления. Началась настоящая гонка, и Пенрод почти каждый день посылал безотказную Лалу на рынок для передачи сообщений Якубу.

За две недели до намеченного срока халиф Осман Аталан вдруг объявил о большом празднике, на который пригласил всех своих родственников, а также верных аггагиров и сторонников. Двор украсили пальмовыми ветками, а на огне поджаривались две дюжины хорошо откормленных овец. Низкие столы ломились от обилия мяса, овощей и фруктов. Пенрод с удивлением обнаружил, что ему приготовили одно их самых почетных мест неподалеку от халифа. С одной стороны от него сидел аль-Нур, а с другой – Муман Дигни.

Когда угощение было съедено, а гости пребывали в прекрасном расположении духа, согретые жарким солнцем и беззаботным весельем, которое выплескивалось из них как шумные волны Нила, Осман Аталан встал из-за стола и произнес короткую речь, пересыпанную добродушными здравицами и благодарностью за преданность и лояльность гостей.

– А сейчас настало время для главного развлечения! – торжественно объявил он и громко хлопнул в ладоши.

По двору разнеслось стаккато барабанного боя, за которым последовали недоуменные возгласы гостей, пораженных увиденным. Их головы повернулись в сторону ворот, и внезапно наступила мертвая тишина. Два огромных аггагира ввели во двор на веревке какое-то странное существо, природу которого невозможно было определить с первого взгляда. Оно с трудом передвигалось на четырех лапах, влекомое веревкой на середину двора. И только через некоторое время гости узнали в этом существе некое подобие женщины. Кисти рук и ступни ног были отрублены, и по пыльной земле тянулся кровавый след, хотя культи небрежно завязали грязными тряпками, чтобы остановить кровотечение. Несчастная ползла, опираясь на локти и колени, а ее голое тело покрывали кровоточащие раны, с которых свисали куски кожи. По всему было видно, что ее долго стегали ветками колючего кустарника. Зрелище было настолько ужасным, что даже видавшие виды аггагиры затаили дыхание, безмолвно уставившись на жертву. Девочка медленно поползла к Пенроду, но сопровождавшие ее аггагиры натянули поводок, заставив сесть на землю и поднять голову.

Пенрод смотрел на обезьянье личико Лалы потемневшими от ужаса глазами, не в силах вымолвить слова. Из сорванного скальпа сочилась кровь, исчезая за пустыми глазницами. Мучители выжгли ей глаза раскаленным металлическим прутом.

– Лала! – едва слышно выдохнул Пенрод. – Что они с тобой сделали?

Она узнала его голос и повернулась. От этого движения струйки крови потекли по щекам на землю.

– Мой господин, – прохрипела она, – я ничего им не сказала… – Она упала лицом в пыль и застыла, не подняв головы даже когда аггагиры стали дергать ее за поводок.

– Абадан Риджи, мой преданный аггагир, искусно владеющий мечом, – обратился к Пенроду Осман Аталан, – избавь это несчастное существо от дальнейших страданий.

Во дворе воцарилась мертвая тишина, и все гости повернулись к Пенроду, не понимая смысла происходящего, но чувствуя приближение драматической развязки.

– Убей ее ради меня! – настойчиво повторил Осман.

– Лала! – прошептал Пенрод дрогнувшим голосом.

Она услышала и повернула изуродованную голову, слепо уставившись на него.

– Мой господин, – едва слышно произнесла она окровавленными, распухшими от побоев губами, – сделайте это ради моей любви к вам. Избавьте от этих мучений, потому что у меня больше нет сил выносить их.

Пенрод замер на мгновение, потом решительно выхватил из ножен меч и поднял над головой.

– Я буду всегда любить тебя, – сказал он, резким ударом отрубил ей голову, потом наступил одной ногой на лезвие меча и сильным движением переломил на две части.

– Скажи мне, Абадан Риджи, – едко усмехнулся Осман Аталан, – неужели я вижу в твоих глазах слезы? Почему ты ревешь как баба?

– Да, это действительно слезы, всемогущий Аталан, но я плачу, предвкушая ту страшную смерть, которая непременно тебя настигнет. Она будет ужасной.

– С помощью этого существа, – обратился Осман Аталан к своим гостям, – Абадан Риджи хотел сбежать из Омдурмана. Принесите сюда шеббу и повесьте ему на шею.