Тритон ловит свой хвост (СИ)

Руки работали сами, без участия головы, потому что в голове звенела пустота. Мыслей не было, лишь одна вилась, не позволяя ухватить себя за хвост: неужели то, что он видит — на самом деле? Или Савойский решил подшутить, проверить нового — ну, относительно нового — сотрудника на психологическую устойчивость?

За окном, за низеньким заборчиком тренировались бегуньи. Становились на колодки, раз за разом стартовали, пробегали с десяток метров и возвращались к пузатому тренеру в синем тренировочном костюме. Тот что-то объяснял, сопровождаю свои слова размашистой жестикуляцией, и снова отправлял подопечных к стартовым колодкам.

Девицы были чудо как хороши в своих трико, который подчёркивали и выгодно оттеняли каждую выпуклость. Было в биографии Вадима короткое время, когда и он ходил в зал тягать железо, так что мог сравнить, и надо сказать, что легкоатлетические девушки были ничуть не хуже фитнес-девиц, а даже и лучше. Красивее, естественнее. В зал фитнеса записываются для того, чтобы построить фигуру, накачать ягодицы и прочее, прочее, а в беге и вообще любом спорте фигура — не главное, там работают на результат, и фигура получается сама собой, и она правильная, природная.

Пока Вадим рассматривал красивых девушек, шок рассосался, зато остались вопросы. Он распечатал пару страниц из листинга Полиглота, забросил в рот мятный леденец, — всё-таки пива выпил, — и отправился к Савойскому.

1. Парсер — программа синтаксического анализа, разбивающая входной текст на лексемы, то есть отдельные лексические единицы, например числа, знаки операций, математических или иных функций, а также служебные слова. Парсер обязательно присутствует в любом компиляторе или комплексе автоматического перевода. Здесь компилятор — программа для перевода текста на алгоритмическом языке высокого уровня, на котором пишет программу человек, в вид, понятный компьютеру.

2. Формальные грамматики — раздел математики, оперирующий абстрактными языками. Определяет правила, по которым строятся слова и выражения конкретного языка, а также позволяющие узнать, принадлежит ли некоторое слово этому языку.

3. Исходник — программа, записанная на некотором языке программирования. Результат работы человека-программиста. Специальная программа-компилятор переводит исходный текст в объектный код, то есть в такой вид, который понятен компьютеру. Остаётся один шаг до получения исполняемой программы, его выполняет редактор связей — программа, соединяющая куски объектного кода вместе и заменяющая относительные (абстрактные) адреса на абсолютные.

4. Дизассемблинг — обратный перевод из машинного, объектного кода в вид, с которым может работать человек. Результат представляет собой программу на языке нижнего уровня — ассемблере. Он отличается несложным синтаксисом и наличием большого числа относительно простых команд.

Глава 18

— Что это значит? — спросил его Савойский, когда Вадим положил перед ним свежую распечатку.

— Эта программа… — Вадим запнулся, подбирая слова. — Это моя программа, это я писал для «Горизонта»! Так, без комментариев, сходу и не поймёшь, а с комментариями… Это мои комментарии! Это я их писал. Я тогда сильно старался, как же, первая самостоятельная работа, вот и мусорил словами, чтобы ничего не забыть. А вдруг спросят: «А это что, парень? А что ты имел в виду?» А я и отвечу: это и вот это, и какие ещё вопросы?

Когда Вадим закончил свою тираду, Савойский, прищурившись, посмотрел сначала на него, а потом на висевшие на стене часы.

— Обед, — сказал он. — Пойдём-ка, просто Вадим, покушаем. Ты не против перекусить в компании начальника?

Есть Вадим не хотел, не привык в это время, но Савойский так произнёс слово «просто», так выделил его интонацией, что Вадим молча кивнул.

— Вот и славно, — кивнул Савойский. — Вот и двинулись.

Против ожиданий, Игорь Всеволодович повёл Вадима не в столовую, а в сторону лифтов. Пока поднимались, Савойский позвонил Трепникову.

— Перекусить не желаешь? — вместо приветствия спросил он. — Тогда мы ждём. Кто мы? Я и ещё один человек. Ага, именно.

Хитро улыбнувшись Вадиму, Савойский подтолкнут его к открывшимся дверям лифта:

— Тут, понимаешь, такой разговор пойдёт, особенный, его в столовой вести нельзя.

— Я уж было подумал, что Трепников в общей столовой… — начал Вадим.

— Нет, — прервал его Савойский. — Никита парень хороший и от коллектива не отрывается. Но то, о чём мы будем говорить, не для всехних ушей. Понял?

— Ага, — ответил Вадим, решительно ничего пока не понимая.

Помещение, куда Савойский привёл Вадима, мало чем отличалось от общей столовой. Те же мягкие стулья, те же столы, застеленный скатертями в цветочек, тот же сенсорный экран с меню.

Только было оно куда меньше, и стояли в нём всего два столика, а вдоль стены располагался длинный кожаный диван. Когда Вадим подошёл к экрану, он понял, что различий куда больше…