Тритон ловит свой хвост (СИ)

Секретарь вышел. Лард повернулся к почётному ректору.

— Теперь ты, старый друг.

— Очень старый, — пожал плечами Сорби. — Стоит ли?

— Больше некому, — махнул рукой Тиран. — Так вот…

Он замолчал, в глазах появилось выражение глубокой задумчивости.

— Так вот… — повторил он. — Подумай, что можно сделать или… — он похлопал Сорби по плечу. — Или предложи того, кто может подумать, если окончательно решил на покой… Нам пора пообщаться с Внешними накоротке, лицом к лицу, не находишь?

Затем, заметив недоумение на лице Сорби, печально улыбнулся:

— Нам, людям, я имею в виду. Уж конечно, я не рассчитываю жить вечно. Хотя ихотелось бы.

Глава 15

— Ну ты и учудил, старик!

Тренер всех называл стариками. Или старухами, если перед ним была девушка, и неважно, десять лет стукнуло юному спортсмену, или это заслуженный, всё повидавший ветеран. Подойдёт, посмотрит угрюмо и заявит: «Кто так дышит, старичелло? Тебе надо углекислоту выгнать, а не наоборот. Вот ты и всплываешь как рыба, кверху пузом». Или: «Старушка, сегодня нырять не стоит. Что-то ты бледная очень. Это то, что я подумал? Ну, двигай, отдыхай. А через три дня жду». И так во множестве вариаций.

Вот и сейчас: подошёл и аж светится весь! Есть отчего. Школа старая, заслуженная, но всё равно, мировой чемпионат по нырянию без дыхалок не каждый год берёт.

— Спасибо, — сказал Сой, — тренерище! Твоя заслуга.

Именно так: тренерище. А что, имеет право. Сой теперь, как ни крути, в школе самый титулованный, хотя и не самый старший. Он — молодец.

Потом Сой увидел: за спиной у тренера мужик какой-то стоит. Незнакомый, сколько по соревнованиям Сой не ездил, где только не нырял, но никогда его не видел. Точно не из водников: субтильный слишком. Ныряльщики все широкоплечие и грудная клетка — ого-го! А этот худощавый и неприметный. Хотя… нет. Приметный и ещё как. Нос на сторону свёрнут. Борец или кулачный боец. И что он тут делает?

Тут мужик словно заметил, что Сой о нём думает. Тренера так деликатно плечом отодвинул и к Сою подошёл:

— Поздравляю, — произнёс, — уважаемый Сой Муа, с победой. Всегда за вас болел.

— Так-таки и всегда? — не поверил Сой. — Где вы такой прятались, если я вас на трибунах никогда не видел?

— Издалека следил, — засмеялся, а глаза серьёзные.

— И зачем же вы за мной следили, господин… э-э-э?.. — спросил Сой.

— Логаро, к вашим услугам, — представился субтильный и объяснил без всяких хитростей: — Нравится мне, как вы ныряете, господин Сой Муа. Нет у вас этой натужности, когда кажется, что ныряльщик вот-вот лопнет от старательности.

— Вот как? — удивился Сой и посмотрел на тренера; тот неопределенно пожал плечами. А с другой стороны, откуда Сою знать, как их спорт смотрится со стороны? Он-то внутри, все тонкости чует на инстинктах, а постороннему откуда знать, что творится внутри ныряльщика на исходе десятой минуты? Каждый по-своему терпит. Сой вот научился расслабляться, как бы засыпать. Наполовину, конечно, спать под водой смертельно опасно, можно и утонуть. Когда спишь, перестаёшь за собой следить, а это в нырянии самое важное. Чтобы ныряльщик не заснул ненароком, на соревнованиях особые люди есть…

— Но не только, — продолжил тем временем Логаро. — Есть и другие причины.

— Какие же?

— Думаю, их надо обсудить отдельно, — сказал Логаро. — Как вы относитесь к «Старой водяной свинье»?

Так назывался один из лучших местных ресторанов. Кормили там вкусно и дорого, но не этим он отличался от остальных. В «Старой водяной свинье» — или просто «Свинье», как привыкли называть его местные — встречались деловые люди и обсуждали там свои деловые вопросы. Поэтому в «Свинье» не было общего зала, зато множество отдельных кабинетов никогда не пустовали. Ещё поговаривали, что по этой же причине ресторан приглянулся любовникам обоих полов. Сой с сомнением посмотрел на Логаро.

— Скажите, господин, — прямо спросил он, — вы не из этих?

— Каких этих? — не понял Логаро.

— Любителей, э-э-э, — Сой пощёлкал пальцами, стараясь подобрать необидное слово. Сам он к таким относился равнодушно, но вдруг Логаро, на самом деле, из них и при этом обидчив? — Странной любви?

Логаро мигнул, широко распахнул глаза и вдруг захохотал. Так громко, что окружающие стали оглядываться, а от судейского столика встал и направился в их сторону господин Таруко — главный администратор первенства.

— Простите, простите, — пробормотал Логаро, вытирая глаза. — Что, у вас и такие есть?

— А где их нет? — угрюмо сказал тренер.

— В чём дело? — удивился Сой. — Радоваться надо, а не грустить.

— Я радуюсь, — печально улыбнулся тренер.

— Нет, что-то случилось, — возразил Сой. — Что случилось, тренер? Мне не стоит идти с этим господином?

— Почему? — искренне удивился тренер. — Ты взрослый человек, старик, тебе почти тридцать. Сам сможешь всё решить.

— Да что я должен решить? — возмутился Сой. — Что за загадки?

— Никаких загадок, господин Муа, — сказал Логаро. — Я вам всё объясню. Или… может, будем уже на «ты»? Я не слишком старше.

— Уболтал, тритоний хвост, уговорил, — согласился Сой.