Тринадцатый IV

— Всегда по-разному, — уклончиво ответила она. — Зависит от тяжести проклятья. Если у целителей получается подобрать заклинание для снятия, то всё заканчивается хорошо. В очереди все ждут после диагностики.

Люди в коридоре пришли за последней надеждой. Не все они находились при смерти. Были и простые проклятья, которые и рядовые целители могли снимать. Но они не могли справиться с тем, с чем столкнулась семья Ивана Фёдоровича.

Я обернулся к ним и заметил, как молодая девушка уронила голову на плечо рядом сидящего мужчины. Они с куратором были похожи, как братья. Не виделись несколько лет, а встретиться пришлось всем в больнице, в один день. Один уже умер, и теперь остальные могли отправиться следом.

Если целители в срочном порядке не найдут выход.

— Позовите мне ведущего целителя, — строгим тоном указал я медсестре.

— Хм, а может, и главврача вам позвать? — усмехнулась медсестра.

Она не воспринимала меня всерьёз, ох зря. Моё лицо искривилось в ухмылке. Это, вашу ж мать, больница с магическим уклоном! Лучшая в столице! И уже не первый раз ко мне здесь относятся, как к грязи под ногами.

Терпению пришёл конец.

— Зовите обоих, — приказным тоном велел я.

— Молодой человек, да кто вы такой, чтобы отвлекать досточтимых людей от работы по своим пустякам? — выдохнула женщина и посмотрела на меня, как на придурка.

— Воронцов Алексей Дмитриевич. Князь. И если вы называете предсмертное состояние моего друга пустяком, то больше вам не найти работу в медицине.

У женщины из руки выпала ручка. А челюсть едва на пол не упала. Медсестра застыла, словно под заклятьем оцепенения.

— И долго мне ждать? — со сталью в голосе спросил я.

— Сейчас, сейчас, — натянув максимально дружелюбную улыбку, протараторила женщина.

Она потянулась к трубке стационарного телефона. Такие использовались в больницах и имперских учреждениях для связи в пределах одного или нескольких зданий. Медсестра сперва позвонила глав врачу и сообщила, что князь Воронцов срочно ждёт его в отделении для проклятых. Потом то же самое она повторила для ведущего целителя.

Вот сразу бы так! но нет, если ты простолюдин, то не жди особого отношения. Умирай в очереди вместе со всеми, потому что случай якобы слишком сложный. А если ты аристократ, то к тебе спустится сам глав врач.

Собственно, он прибежал сюда быстрее целителя.

— Где князь? — спросил у медсестры подбежавший мужчина.

— Вот он, — кивнула на меня медсестра и скрылась за стойкой от греха подальше.

— Это шутка? — негодовал статный мужчина в белом халате.

— Нет. Я разве похож на шутника? — серьёзно спросил я и скрестил руки на груди так, чтобы виднелся перстень.

Глав врач обомлел. Оценивающе прошёлся по мне взглядом с головы до ног. Кивнул каким-то своим мыслям, торжественно представился, а затем продолжил дежурным тоном:

— Чем обязан вниманию столь высокопоставленной особы?

— Мой слуга сейчас умирает у вас в коридоре вместе со своей семьёй. А вы не можете ничего сделать, — предъявил я.

— Как не можем? Можем! — деланно удивился он.

— Если бы могли, то я бы вас не звал, — хмыкнул я.

Главврач растерянно посмотрел в коридор, где ждали своей участи проклятые. Хотя судя по статистике от медсестры, большинство из них умрёт раньше…

— Какое проклятье диагностировали у вашего слуги? — быстро собрался главврач и спросил у меня, а затем обратился в спрятавшейся медсестре. — Зинаида Викторовна, дайте мне карточку.

Из стойки выглянула рука и положила карточку. Глав врач мигом открыл и стал вчитываться. Я же молчал, поскольку понятия не имел, что за родовое проклятье.

— Так, что тут у нас, — пробормотал главврач, открывая папку, в которой находился всего один листок.

— Что там? — спросил я, видя озадаченное выражение лица мужчины.

— Родовое проклятье неизвестной сигнатуры.

— И что это значит? — процедил я.

Раздражало, что приходилось чуть ли не клещами вытягивать информацию.

— Сейчас целитель придёт и объяснит… А вот и он, — кивнул главврач на открывшуюся в отделение дверь.

К нам подбежал запыхавшийся старик в белом халате. Его седая, но пышная бородка была заплетена в небольшую косу, как у викинга. А лысина на голове блестела в свете ламп.

— Адольф Павлович, звали? — обратился целитесь к главврачу.

Мужчина отдышался и выпрямился.

— Да, Семён Григорьевич, — строго ответил главврач и протянул ему карточку Ивана Фёдоровича. — Разберитесь. Срочно!

Тон мужчины стал тяжёлым, стальным. Таким голосом отдают приказы подчинённым. Но со мной этот человек беседовал, словно испугавшийся подросток.

— Судя по карте, диагностика ничего не выявила. Это смертный приговор, — проговорил ведущий целитель.

— И после этих слов вы смеете называться лекарем? Да вы даже не попытались, — процедил я.

Князь, находясь в городской больнице с магическим уклоном… уговаривал… врачей работать! Да если они сейчас же не разберутся, я подключу все связи своей семьи, чтобы в этом учреждении сменилось руководство.

Мужчины будто прочитали мои мысли и начали судорожно обсуждать этот случай. Кидались предположениями, что это за проклятье, и как его снять. И раз за разом приходили к выводу, что это невозможно.