Тринадцатый

Райская пара подходила к дому. Из-за угла особняка нарисовались ещё четверо, на бегу доставая пистолеты! А на высоком крыльце возник человек: короткая стрижка, аккуратная бородка, чёрные проницательные глаза с прищуром. Волосатую грудь запахнул цветастый халат. Лет пятидесяти!

– Они ко мне! – махнул своим людям человек. И пригласил: – Проходи, Благодатный.

Приглашение прозвучало просто, как будто последняя встреча была вчера.

– Извини мою охрану. Ей, блин, положено так себя вести. Здравствуй!

– Здравствуй, Матфей, – поздоровался Учитель. Задержался на пороге, пристально глянул в апостольские глаза. Ученик взгляд не отвел и не спрятал! И то ладно… Повелитель зашёл внутрь.

– Привет, – рыжий карлик шмыгнул следом за господином.

Матфей не ответил на приветствие Божьего слуги. А вошёл в дом за Бенедиктом.

Четверка скрылась за углом. Пули упали на землю. Мордовороты повыше и пониже расслабились.

***

– Землёй правят Сила денег и Сила оружия! – вальяжно декларировал экс-апостол, сидя в кожаном кресле и пыхая сигарой. Вообще, по манере поведения, Матфей являлся главарем. Главари всегда и всюду одинаковы – неважно, кем/чем он управляет! И речь не о жестах, тоне голоса, эмоциях и даже внешности… Главарь может быть плюгавеньким, пищать тонким голоском, иметь неловкие жесты, но он – главарь, которого все слушают. А кто не слушает – тот жалеет, что не слушает!.. Взгляд, вот в чем секрет! Посмотрите в глаза и увидите: главарь перед вами или нет. Даже если главарь в окружении стотысячной толпы, вы его узнаете по взгляду…

Райская пара расположилась на диване. Между креслом с хозяином и гостевым диваном – круглый стол с фруктами и бутылкой пунша. Апостол пил. Райская пара слушала «всухую».

– Я могу делать что хочу, когда хочу и где хочу! Если обладаю Этим, – ученик достал из карманов револьвер и ворох денег. Показал Повелителю. – Блин, даже могу совершить преступление, с точки зрения морали. И никакой земной суд не осудит и не покарает меня. Не говоря о суде отдельно взятых индивидуумов… Вопрос – почему?

Нет ничего умильней риторических вопросов! По своей природе они глупы и бесполезны, словесный мусор… А Слово – есть энергия, и если полезная энергия лечит, то бесполезная привносит в мир хаос и бубонную чуму!.. Давай уже, апостол, шевели языком, на риторические вопросы принято отвечать именно тому, кто спросил. Трансформируй бесполезность в полезность!

– Потому что люди молятся деньгам, деньги – единственное божество, которое они сейчас признают! – Матфей бросил купюры на стол. Взвел курок у револьвера, с наслаждением взвесил в руке: – Блин! А оружие – то единственное, чего люди пугаются!.. Вот у меня есть оружие и меня боятся, а у тебя, Благодатный, оружия нет, и тебя не боятся… И именно поэтому я – король рэкета в округе, а ты – лишь грязный побирушка, на которого смотрят косо!..

– Ну-ну, – угрожающе заворочался, было, святой карлик.

– Я не о себе, я о мнении людей, – снисходительно разъяснил апостол, кладя револьвер и подливая себе пунша. – Благодатный может одеть деловой костюм, сделать современную прическу и так далее… Но сути отношения человека к Себе не изменит, пока не явит наличие денег или оружия. Бабло и ствол – только данные вещи признаны культовыми, вот я о чём!.. Чудеса – отдельная тема, что погоды на мнение людей не оказывает, – проницательно усмехнулся Матфей. – Посмотрел человек Чудо и забыл через сутки. Фильмы в 3D культивируются поболе…

Бенедикт напыженно затих. Повелитель озадаченно почёсывал затылок.

Что называется, озвучил то, что не смогли сказать предыдущие апостолы… Брависсимо. Неизвестно, насколько прав Матфей, только это уже задача БигБосса определить степень правоты. Ах как непросто это определить, мир действительно изменился! Главным образом потому, что исчезло чинопочитание и объявлены «демократические ценности». У человечества стало слишком много свободы, не мнимой, а настоящей! Всего должно быть в меру, урежь свободы и всё остальное само образуется… Как – уже другой вопрос. Молодец, апостол, славно поработал и собрал ценный материал! Только…

– Ты не вернулся из разведки, – вымолвил Повелитель. – Наверняка сему есть причины.

– Да! – вскричал Бенедикт. Чтобы хоть что-то сказать, иногда такое случается у святых карликов.

Понятно, что невозвращенческие причины понятны. Конечно, здесь он обрёл себя, завёл дела, жену и сопливых детей. И тому подобное… Но одно дело думать, а другое дело – знать. Ведь чужая душа – потемки, даже для Бога. Как известно.

– Мне надоел Рай с его сладкими песнопениями и умильной добротой, – надменно усмехнулся Матфей, хлебнув пунша. – И надоел в тот самый момент, когда я первый раз увидел Тебя… Я понял, что меня ждет адская мука в Раю! – апостол ухмыльнулся во всю ширину самодовольного лица.

Райская пара молча смотрела на хозяина особняка.

– Два тысячелетия назад ты принял Учение не потому, что поверил Ему? – вкрадчиво спросил рыжий карлик. – Верно?