Тринадцатая реальность

Сестра принялась делать бутерброды, половину съедая в процессе приготовления, а я взял сковородку побольше, помыл и приготовил потрясающую яичницу с салом. Запах был такой, что проснулся лежавший в дальней комнате отец. Вот почему всё вкусное гробит организм? Сейчас я был молод и здоров и мог на какое-то время наплевать на правила здорового питания. Яичницу быстро съели, добавив к ней бутерброды с маслом и чёрной икрой.

— Я многое принёс, — отчитывался я за обедом о походе в магазин, — но всё, что хотел, взять за один раз не получилось. Познакомился с симпатичной барышней, которая держит продуктовый магазин…

— В следующий раз пойдём вместе! — перебила Вера.

— Да я разве против? Если рвёшься помогать, нагружу овощами. Я договорился с хозяйкой магазина насчёт прислуги. Сама она к нам не прибежит, но поищет кухарку. Я умею готовить и могу научить желающих, но у меня нет времени на готовку, а у вас — желания.

— Меня учили готовить, — призналась жена, — но это было пять лет назад, и я потом не готовила. Можно и поучиться, но кухарка — это хорошо. А можно посмотреть, как у них кормят в столовой.

— Если говорят, что хорошо, наверное, так и есть, — сказал я. — Только вы ещё не поняли, куда попали. Здесь треть года стоят морозы, снега бывает… горы, а ветер такой, что слабый женский организм может унести за ограду. В такую погоду лучше лишний раз не выглядывать на улицу.

— И откуда ты всё знаешь? — спросила Ольга. — Кажется, ты хотел что-то рассказать?

— Непременно, — пообещал я, — только сделаю это вечером. Мама, в каком состоянии раны отца? Что сказал врач?

— Сказал, что почти нет воспаления и всё прекрасно заживает, — ответила она, — но ему ещё дней десять можно вставать с кровати только по нужде.

— Вы уже закончили с вещами? — спросил я.

— Шутишь? — сказала жена. — Не разложили и половину. А потом нужно заменить бельё и занавески. Полы здесь вымыты, но надо вытереть пыль. Мы не закончим раньше чем через два часа.

— Помощь не нужна? — спросил я. — Ну и прекрасно. Тогда не буду вам мешать и прогуляюсь по городку. Оля, я обеспечил вас горячей водой, а тебе надо помыть тарелки.

Я сходил к двум четырёхэтажным домам, обнаружив по пути магазин, торгующий галантереей и другими хозяйственными товарами, а за домами был очень маленький парк, за которым виднелась ограда. Эти дома предназначались не для жилья, а для работы, а жилых на глаз было около сотни. Больше здесь не на что было смотреть. Когда собрался возвращаться, услышал голоса и увидел, как из распахнутых дверей служебных домов начали выходить люди. Закончилась работа? Я не спешил, поэтому кое-кто из них меня обогнал. Наверное, здесь все знали друг друга, а новые лица были редкостью, потому что на меня смотрели с любопытством. Люди шли не только из этих домов, но и из ворот, через которые мы сюда заезжали. На крыльце соседнего с нами дома стоял мужчина лет сорока и ждал, когда я подойду.

— Здравствуйте! — поздоровался он. — Сегодня приехали?

— Да, — ответил я. — Женщины разбираются с вещами, а я, чтобы не мешать, решил осмотреться.

— Много вы здесь не увидите, — сказал сосед. — С вами ещё не беседовали?

— Обещали завтра, — ответил я. — Вы сейчас не заняты?

— Отработал и пообедал. Жена у подруги, а детьми мы пока не обзавелись. Идите сюда, чтобы не перекрикиваться. Позвольте представиться, Николай Алексеевич Дроздов. Я работаю здесь инженером.

— Алексей Мещерский, — ответил я. — Не кончал ничего, кроме гимназии. Отчество называть?

— Знакомая фамилия, — сказал он, внимательно глядя на меня. — Сюда почти каждый день завозят газеты. Я не читал вашей статьи, князь, но в газете «Ермак», да и в других, пересказывали содержание. Вы сделали очень большое дело. Поэтому здесь?

— Почему вы так решили? — спросил я.

— Сюда не попадают просто так, — объяснил он. — В основном здесь живут те, кто полезен хозяевам, но кое-кого просто укрыли. Ваша полезность из-за молодости и отсутствия образования под большим вопросом, а вот укрыться после такого не помешает. Хотя я бы на вашем месте уехал куда-нибудь на Восток. Здесь вы застрянете очень надолго. Когда есть интересная работа, ограничения переносятся легче, но это не ваш случай.

— Я найду чем заняться, — сказал я. — Николай Алексеевич, не расскажете об этом городке то, что не увидишь при беглом осмотре? Или это секрет?

— Здесь масса секретов, но не от вас, — ответил он. — Никого из нас не выпустят до самого конца, поэтому от вас почти ничего не будут скрывать. Кое-что является секретом, но об этом вам скажут завтра. Давайте зайдём в дом, там и поговорим.

Мы вошли в точно такой же дом, как и у нас, но, в отличие от нашего, здесь хорошо обжились.

— Давно здесь живёте? — спросил я, рассматривая красивые фарфоровые статуэтки.

— Пятнадцать лет, — ответил он. — Меня сманили сюда через два года после окончания университета. Я третий сын в семье, и ещё есть две сестры, так что моё отсутствие не очень заметно, тем более что мы переписываемся. Конечно, приходится врать. Женился я здесь три года назад.

— А где венчались? — спросил я. — Я не заметил церкви.