Тринадцатая реальность (СИ)

— Бросали бы вы работу в редакции, — посоветовал отец. — Если хочется писать, и есть способности, это можно делать дома.

— Мне хочется хоть немного побыть в редакции, чтобы набраться опыта, — сказала Вера. — Долго работать все равно не получится из‑за детей.

До машины она добралась своим ходом, опираясь на мою руку. На этот раз Иван заехал во двор, так что далеко идти не пришлось.

— Когда свадьба? — спросил он меня.

— Я бы женился хоть сейчас, — ответил я, — но сначала надо поговорить с твоим отцом и решить, где будем отмечать и кого пригласим. Мы должны разослать приглашения всем родственникам с таким расчетом, чтобы они смогли приехать, а у меня одна из теток в Италии. Так что раньше чем через десять дней не получится.

— Что за тетка? — спросила Вера. — Ты мне о ней не говорил, только о Катерине.

— Я ее сам никогда в жизни не видел, — ответил я. — Это тетя Наталья, которая вышла замуж за итальянского герцога Фабрицио Сассо–Руффо. Ей уже больше девяноста лет, и понятно, что она никуда не поедет, но попробуй не пригласить! Обид будет… А одна из ее дочерей замужем за сыном великого князя Александра Михайловича.

— И этих нужно приглашать? — испугалась Вера.

— А ты думала! — подтвердил я. — Но можешь сильно не пугаться: когда узнают, кто невеста, найдут повод отказаться. А вот ее вторая дочь баронесса Маруся Врангель может прибыть, да не одна, а со всем семейством.

Я помог Вере сесть в салон, Иван занял место водителя, и они уехали. Я вернулся в квартиру и хотел уйти в свою комнату, но был перехвачен отцом.

— Зайди в кабинет, — пригласил он меня, открыв дверь. — Не спеши завтра со своей статьей. Я постараюсь с утра кое с кем поговорить, чтобы позвонили вашему цензору. У него не будет оснований не пустить твою статью в печать, но может просто испугаться последствий, а после звонка никаких препон не будет. Теперь по твоей свадьбе…

— Я поговорю с отцом Веры, а окончательно будешь решать вместе с ним.

— Так будет лучше всего, — согласился отец. — Теперь еще одно. Ты мне дал совет в отношении Дюкре. Я бы хотел знать, ведешь ли ты подобные разговоры с кем‑то еще.

— Ни с кем, кроме тебя, я таких разговоров не вел, — глядя ему в глаза, ответил я. — У меня просто нет таких друзей или единомышленников, которым можно было бы довериться.

— А твой Олег? — спросил он. — Я считал, что вы дружите.

— Дружим, — согласился я. — Олег меня никогда не предаст, но я не уверен в том, что он не сболтнет случайно, да и не нужно ему это. Все наши разговоры были не от большого ума. Я там уже всех предупредил.

— Это хорошо, — сказал отец. — Хотел бы я только знать, откуда у тебя появился этот большой ум. Надеюсь, что ты не будешь долго держать меня в неведении. Я попросил, чтобы купили и привезли гантели, так что можешь забрать.

Я поблагодарил и, забрав пятикилограммовые гантели, вышел из кабинета. Возле дверей в мою комнату я увидел маму.

— Что это у тебя? — спросила она, увидев мой спортивный инвентарь. — Гантели! Какой же ты молодец! Хочу сказать, что мне очень понравилась твоя Вера. У нее есть красота и характер, а самое главное, что ей нужен ты, а не наше положение. Иди, а то тебе тяжело их держать.