Тринадцать

Ровно в назначенное время к ним подошел среднего возраста и такого же роста мужчина с большими залысинами, круглым лицом с небольшой, аккуратно подстриженной бородкой и заметным животом.

— Добрый день, — вежливо поздоровался мужчина, внимательно глядя на Серафима.

— Серафим, — приподнявшись и пожав руку незнакомцу, представился Мирутин.

— Очень приятно, Башкирцев Геннадий. Я один из личных водителей Валерия Николаевича, — открыто и бесхитростно улыбнувшись, ответил новый знакомый.

Какое-то время мужчинам понадобилось, чтобы сделать заказ. Украдкой изучая свидетеля, сыщик отметил дорогой темный в полоску костюм, идеально сидящий на мужчине, несмотря на его заметную полноту, кремового цвета рубашку и голубой фирменный галстук, отлично подходящие к костюму. Наручные часы тоже были недешевые. Такие Серафим видел год назад в vip-ломбарде на Кутузовском проспекте, где за них просили двенадцать тысяч долларов. Наконец, обращаясь к свидетелю, он сказал.

— Геннадий, мне бы хотелось, чтобы все то, о чем мы с вами тут будем говорить, не стало достоянием других людей…

— Можете не продолжать, — посерьезнел их собеседник. — Вы же знаете, где я работаю… — он осекся, — вернее, работал до сегодняшнего дня. Привык держать язык за зубами.

— Хорошо, — примирительно улыбнулся Мирутин. — Тогда у меня к вам будет еще одна просьба. Прошу вас максимально внимательно отнестись ко всем моим вопросам и постараться вспомнить любые подробности событий, о которых у нас пойдет речь.

Собеседник кивнул. От взгляда бывшего следователя не укрылось его нетерпение поскорее перейти к сути разговора.

Им принесли два больших прозрачных чайника с облепиховым и малиновым чаем на специальных подставках, внутри которых находились горящие свечи. Пока Самохвалов разливал по чашкам благоухающий напиток, Серафим приступил к неформальному допросу.

— Расскажите, когда именно и при каких обстоятельствах пропал Валерий Магницкий?

— Это было на Крещение, 19 января этого года. В тот день шеф решил съездить в Дальнемосковск. Приехали мы туда где-то в два часа дня. Вообще-то там несколько наших магазинов, но Валерий Николаевич решил посетить тот, который в центре.

Башкирцев взял переданную Самохваловым чашку с чаем, поблагодарил его, и, отхлебнув маленький глоток, продолжил:

— Пробыл шеф там часа полтора. Я в это время находился в машине. Где-то в половине четвертого он вернулся. Я заметил, что он какой-то не такой в этот день был. Поминутно смотрел на часы, как будто чего-то ждал. Нервничал. В дороге молчал все время, хотя обычно мы с ним разговаривали, он интересовался, как у меня дела, расспрашивал о семье, иногда просил анекдот какой-нибудь смешной рассказать. А тут молчит и о чем-то напряженно размышляет. Приказал ехать в Москву. Когда проезжали мост через Оку, он попросил не гнать, а остановиться там, где скажет. Остановились мы сразу за мостом.

— Сколько машин, и каких марок было в кортеже Магницкого? — задал уточняющий вопрос Мирутин.

— С той, что вел я, всего пять. В тот день мы ехали на «Хаммере», хотя обычно шеф ездит либо на «Майбахе», либо на «Бентли». Плюс четыре джипа сопровождения.

Серафим кивнул, давая понять рассказчику, чтобы он продолжал.

— К тому времени уже стемнело. Я помню, что мы ехали уже с включенными фарами. Когда кортеж остановился, Магницкий вылез из машины и приказал мне его ожидать. Я думал, что он захотел в туалет и решил спуститься под мост, но начальник охраны, его зам и еще трое телохранителей перешли с шефом дорогу и стали спускаться вниз, к реке. Я вышел покурить и увидел, как они начали спуск. Это потом уже рассказали, что Валерий Николаевич решил искупаться в проруби…

— Скажите, — перебил его сыщик, — а какая тогда была погода? Мороз или оттепель?

— Нет, холодно было, — уверенно ответил Геннадий. — Мороз был достаточно сильный, минус пятнадцать минимум. Я когда курил у меня пар изо рта шел и ветерок был ощутимый, пронизывающий такой.

— А Магницкий, когда спускался к реке, в чем был одет?

— В пальто и шапке, — удивился такому вопросу бывший водитель олигарха.

— Точно?

— Точнее не бывает.

— А полотенце у него с собой было? Чтобы обтереться после купания? — спросил Мирутин.

— Да нет, — удивленно повел бровью Геннадий. Стало ясно, что этот вопрос он себе раньше не задавал.

— Хорошо, продолжайте.