Триггер и ее друзья

Внутри было темновато, но все-таки часть настенного освещения оставалась включенной, и в следующее мгновение, заглянув, она уже видела достаточно отчетливо. Казалось, из помещения вынесли все, кроме нескольких столов и настенных полок, полностью оголив интерьер. Перегородки исчезли. От постройки остался только прочный внешний каркас. Однако она не была необитаемой: внутри было полным-полно человеческих тел. Кто-то стоял на четвереньках, кто-то сидел на корточках, остальные лежали ничком — всего два-три десятка человек, замерших в разных позах. Такие же мертвые, как и человек на приступке. Найл медленно двинулась вперед, выставив перед собой ружье.

Остановившись рядом с человеком, который сидел у входа, она ткнула его пальцем в плечо. Кожа была холодной, эластичной, плоть под ней свинцово-неподатливой. Найл обогнула его и двинулась дальше, но вдруг резко остановилась, краем глаза заметив что-то привлекшее ее внимание. В следующую секунду она ощутила спазмы в желудке — в спине покойника зияла здоровенная дыра. По-видимому, человек был полностью выпотрошен через нее. Секунду она смотрела на это жуткое зрелище, потом зашла внутрь.

Другие представляли собой нечто аналогичное. Доктора Тайкоса Кея среди них не было. Мертвые глаза таращились на Найл, когда она обходила застывшие тела. Мертвые рты угрожающе скалились, молили о чем-то, загадочно усмехались. Так или иначе, все они были жестоко изувечены тем или иным способом. Среди них было несколько женщин. У одной из женщин на лбу был вытравлен символ глиссерщиков Сотиры — Голубой Гуул — амулет, приносящий удачу. Некоторые участки стен до сих пор хранили небрежные рабочие записи и пометки Тайкоса Кея. Казалось, от биохимика ничего больше здесь не осталось. Казалось, здесь вообще ничего больше не было, кроме того, что занесли влажные ветры через вход…

Затем взгляд девушки задержался на чем-то, что явно не было занесено сюда ветром. Это что-то покоилось в тени на полке. Полка крепилась к стене бывшего главного помещения. Заинтригованная, Найл медленно подошла. На первый взгляд предмет казался невыразительной фигуркой из черной материи, маленькой пузатенькой куклой в капюшоне, меньше сорока сантиметров в высоту. Истуканчик стоял на расстеленном по всей полке куске измятой темной материи. Когда Найл подошла поближе, она заметила, что и капюшон, и плащ лишь внешне покрывали фигурку. Под ними было что-то еще. Она приподняла капюшон дулом своего ружья и увидела морщинистое, чернявое лицо, явно не человеческое. Оно, возможно, было очень искусно вырезано из дерева. Выпученные глаза прикрыты тяжелыми веками. Другой и единственной чертой этого лица была узкая ротовая щель. Миниатюрное уродство фигурки было довольно выразительным. Словно некий демонический идол был теперь хозяином того, во что превратилась лаборатория Тайкоса Кея. Найл опустила капюшон на место и направилась к входу.

Потом она обнаружила еще одну вещь…

Она заметила, что в куче мусора у одной из стен что-то копошится, и откинула ногой мусор в сторону. Кучей лежали три протогома Тайкоса, изуродованные и изрубленные до неузнаваемости. Однако они все еще шевелились. В качестве акта жестокости подобное деяние было совершенно бессмысленно: протогомы не обладали нервной системой и боли не чувствовали. Однако это органично вписывалось в общую картину нелепого и злобного уродства, которое царило в этом месте. Ружье прошипело троекратно, отняв у них жалкие остатки жизни.

Казалось, причин оставаться здесь больше не было. Увиденное вызвало у нее ужас. Временами Найл казалось, что ей тяжело дышать, что у нее вот-вот закружится голова. Но у нее не проходило неотвязчивое чувство, что в кошмарной картине не хватает каких-то важных деталей. Девушка еще раз огляделась. Мертвецы оставались на своих местах, не меняя поз. Темный маленький идол дремал на неприбранной полке, возвышаясь над ними. Нет… Ничего, кроме вопросов, на которые пока нет ответов.