Триггер

И всё же старания Оксаны не пропали даром. Саша наконец заметил, что в гадком утенке, интересующем его только с точки зрения общих интересов, всё это время пряталась очень приятная внешне девушка, которая к тому же смотрела на него влюблёнными глазами. Сложно было удержаться. Оксана выиграла свою маленькую битву, получив теперь самого большого красавчика школы. Для Саши, как и для Оксаны, это был первый опыт, который он, как и большинство шестнадцатилетних мальчишек, спутал с первой любовью. И для Оксаны начался праздник. Они вместе шли в школу (он приходил встречать её к дому), вместе же шли домой, как правило, к нему, часто пересекались на переменках, где не стеснялись на глазах у всех целоваться. Родители Саши спокойно смотрели на это увлечение, одобряя его выбор «приличной и умной девочки». Однако же не любили шуток про отношения и будущую свадьбу. У них на единственного сына были свои планы, которые они не торопились озвучивать. Однако же Сашиным отношениям с Оксаной не мешали, справедливо полагая, что романтичная связь с одной девушкой – лучший вариант для здоровья и хорошего будущего для их сына, а заодно и для их спокойствия. Родители же Оксаны ничего по этому поводу сказать не могли, потому как уже шесть лет лежали на Южном кладбище.

Оксана очень рано поняла несправедливость этого мира. В одно воскресное утро она сильно поругалась с мамой, которая настаивала, чтобы её дочь не бросала бальные танцы. Оксане эти бальные танцы были поперёк горла. Она не видела себя балериной, не любила постоянное напряжение в ногах и терпеть не могла других девчонок, которые с ней ходили на эти танцы. Оксана чувствовала, что есть что-то неправильное в этих неестественных сложных движениях, которые они разучивали под совершенно неживую музыку. Ритм и движения не вдохновляли, не будоражили, а словно наоборот, делали танцоров бездушными марионетками. Причём эта марионеточность так прилипала к занимающимся, что те становились какими-то неживыми, пустыми и неприятными. Даже мальчики, которых в группе было всего «три штуки», совсем не вдохновляли, а порой были даже хуже девочек, когда капризничали и задавались. В один прекрасный день Оксана приняла не по возрасту взрослое решение – больше не заниматься тем, что ей неинтересно. И это решение сделало её по-настоящему счастливой, чего не скажешь о маме Оксаны, которая сперва не восприняла это решение всерьёз, а когда до неё дошло, устроила настоящую осаду дочери. Она приводила в пример известных балерин, объясняла, что танцы – «это не только профессия, но и для здоровья полезно, и для красоты, особенно будущей девушке». И она-то сама всегда мечтала о такой возможности, но в их время попасть в балетный кружок было просто невозможно, и так далее, и тому подобное. Осада продолжалась долго, но Оксана стояла на своём. Тогда мама решила перейти от уговоров к прямым угрозам и репрессиям. Сперва это было выкинутое мороженое, которое «нельзя есть, если не занимаешься, – растолстеешь», потом некупленные роликовые коньки, которые «она бросит так же, как и танцы», ну и, наконец, однажды воскресным утром некупленный билет на фильм, который был наполнен сказочными танцами, «которые теперь её совсем не интересуют». А Оксане очень хотелось пойти на этот фильм. И хоть она уже несколько недель как не занималась танцами, тема ей была интересна. Но мама решила по-другому. Она решила преподать урок дочери. А папа, как обычно, промолчал и пошёл греть машину.