Триггер

– Там у меня скрутка, – тяжело вздохнул Михалыч. – Так и знал, что надо было паять. Варочную панель буржуи без розетки продавали. Да ещё и провод коротенький, пришлось удлинять.

– Удлинил, – усмехнулся Лёха. – Ничё, Михалыч, и на старуху бывает проруха. Не боись, мы тебе по блату, как своему, сейчас всё красиво сделаем. Ксюх, достань у меня фольгу из пакета, там, рядом с тобой.

– Я Оксана, – ответила стажёрка и потянулась за пакетом. – А зачем фольга?

– Это так триггеры несгораемый настил называют, – объяснил Соболев и взял из рук Оксаны пакет. – Смотри, она толстая. Здесь соединение асбеста и керамики, а сверху отражающая пленка, потому её фольгой и называют. Мы сейчас застелем её вокруг очага и минимизируем повреждения от огня, который может вспыхнуть.

– По-любому вспыхнет, – весомо заметил Лёха. – Скрутки обычно сразу вспыхивают. Дымить ещё так неприятно начинают.

– Сам сделаешь? – спросил Кирилл Алексея.

– Конешн, – ответил тот, – всё будет в лучшем виде.

– А где у тебя курить можно? – спросил Соболев у Михалыча.

– На лестнице, – строго ответил тот. – Правда, там тоже нельзя, но здесь нельзя больше. Пойдем, я с тобой выйду.

– А мне с вами можно? – попросилась Оксана.

– Нет, – резко ответил Соболев. – Во-первых, ты не куришь, а пассивное курение – сама знаешь. А во-вторых, ты лучше посмотри, как Алексей настил делает. Тебе в работе это не раз пригодится.

На лестничной площадке было чисто, но мрачно. Облезлая синяя краска не сыпалась, но создавала вид, достойный запечатления в мистических триллерах.

– Как работается на новом месте? – спросил Михалыч, выдыхая струйку вонючего дыма.

– Так, – пожал плечами Соболев, – больше всяких напрягов появилось.

– Ясно, – кивнул Михалыч, – допуск, наверно, уже получил.

– Получил, – осторожно ответил Соболев. – Но разве можно об этом?

– Нельзя, конечно, – криво улыбнулся Михалыч. – У нас страна такая, много всего нельзя до уровня кухонь и лестничных площадок. Ты не переживай, я тебя ни о чём таком спрашивать не буду. Просто интересно на тебя посмотреть в новом уровне. Я помню, меня первые дни так колбасило, что и не передать. Я ж до этого, как и ты, не пил совсем. А как старшим стал, понял, что без этого с ума сойду.

– Мне кажется, я тебя понимаю, – тихо ответил Соболев.

– Вижу, что понимаешь. Ничего, дальше всё только интереснее будет.

– Что интереснее?

– Не, я, конечно, совсем мозги пропил, но не настолько же. Ты уж тоже меня на статью не провоцируй.

– Да я и не собирался, – стал оправдываться Соболев.

– Ладно-ладно, – махнул рукой Михалыч, – не парься. Я вот что хочу сказать: ты сейчас имеешь ключ, чтобы очень многое понять. Просто ты должен попробовать увидеть перспективу, понимаешь? Мысли глобально, строй логические цепочки. Тогда ты многое поймешь и…

Выстрела словно и не было. Просто в какой-то момент стекло на цокольном этаже площадки взорвалось тысячью осколков, которые, рассекая воздух, стали врезаться в кожу Соболева, заставляя его закрыть лицо руками. Сквозь пальцы Кирилл увидел, как неестественно откинулась голова Михалыча, а его тело, став неожиданно вялым, начало заваливаться вбок. И только когда Соболев машинально подхватил его, то увидел тонкую струйку крови, вырвавшуюся из небольшого отверстия возле переносицы бывшего старшего мастера.

– Лёха! – закричал Соболев, опуская на бетонный пол лестничной площадки уже мёртвое тело.

Алексей выскочил из квартиры спустя какие-то секунды, а за ним показалась и стажёрка.

– Ё-моё! – только и сказал мастер, хватаясь за голову. – Что это, Кирюх? А? Мы же проверили всё? Да и не в подъезде должно было…

– Звони нашим, – хрипло сказал Соболев, – и в полицию. Это не ситуация, это убийство.

После бесконечных объяснений хотелось уже вернуться домой, напиться и лечь спать. Но следователь почему-то не торопился отпускать Соболева. Всех остальных участников выпроводили почти сразу, а Кириллу досталась честь общаться с прокурором. Тот долго выпытывал о врагах Михалыча, намекая недвусмысленно, что и Соболев мог таким быть. Кирилл понимал, что заказное убийство, а очевидно, это было именно оно, требовало серьёзного расследования. Но его бесило, что прокурор не понимает отсутствие мотива у Кирилла. Это скорее у Михалыча был зуб на него за увольнение и занятое место. Прокурор почти два часа мучил Соболева одними и теми же вопросами, заданными «под разным соусом». В конце концов он закончил с допросом, но Кирилла так и не выпустили из отделения, оставив чего-то ждать в коридоре возле дежурки. Его никто не стерёг, но и пройти мимо поста через турникет он свободно не мог.

– Сержант, – обратился Соболев к дежурному, – может, я уже пойду?

– Велено подождать, – в очередной раз ответил дежурный.

– Чего ждать?

– Меня, – ответил вместо дежурного Степной, – хорошо, что вы меня дождались, Кирилл.

– Как будто у меня был выбор, – проворчал Соболев.

– Мне обещали ключики от двенадцатого, – сказал спецагент, наклонившись к дежурному.

– Да, вот, возьмите, – протянул дежурный ключи.

– Не волнуйтесь, Кирилл Олегович, – обратился Степной к Соболеву, – я надолго вас не задержу. Пройдёмте.