Триединый

– Какой сюрприз! – всплеснула руками Росальба. – Милый, ты просто чудо! Когда ты успел?

– Перекинулся словом с нужными людьми, когда выходил распорядиться, чтобы завтрак подали в каюту, – подмигнул Эзерин.

Ведомые матросом, мы прошли к неприметной овальной двери в надстройке.

– Этот путь только для экипажа, саэр, саэри, – предупредил моряк. – Он не слишком хорош для благородных господ.

– Ничего, – отмахнулся Эзерин. – Показывай дорогу!

Мы поднялись по железной лестнице, размещавшейся в тесной шахте, освещенной лишь тем светом, что попадал внутрь сквозь маленькие иллюминаторы. На ходу матрос пояснял:

– Сейчас мы на уровне закрытой прогулочной палубы первого класса… Пришли… осторожно, комингс!

Миновав узкий коридор, в котором не было даже коврового покрытия, мы оказались в небольшой каюте.

– Навигатор сейчас выйдет к вам, – сообщил матрос.

Эзерин кивнул и дал ему монету. Поклонившись, моряк ушел.

– Саэр Эзерин! – На пороге открывшейся впереди нас двери появился мужчина в белом кителе и фуражке. Галантно поклонившись Росальбе, он перевел взгляд на меня: – Это и есть юноша, мечтающий увидеть настоящие морские карты?

– Да, это мой сын, Виктор Ардисс, – с гордостью ответил Эзерин. Повернувшись ко мне, строго сказал: – Виктор, ты забыл поприветствовать навигатора Пиллайра!

Вспомнив, что мне рассказывали об этикете, я поклонился:

– Прошу прощения, саэр Пиллайр. Рад приветствовать вас!

Навигатор ответил поклоном.

– Прошу, проходите. У нас, к сожалению, не так много времени. Людям, не являющимся членами экипажа, запрещено находиться здесь, и я сделал исключение лишь для вас.

Он провел нас в помещение, где находились навигационные устройства: хронометр в деревянной коробке, блестящий медью секстант и прочие приборы. На квадратном столе была расстелена карта, закрепленная специальными зажимами. В нетерпении я склонился над ней и тут же испытал глубокое разочарование. Изображение покрывали необычные пометки, точки, круги. Но проблема была даже не в этом, а в отсутствии нужных мне сведений. Судя по всему, карта показывала лишь тот участок моря или океана, где ходило судно. Поэтому большую часть изображения занимали водные просторы и лишь по краям виднелись фрагменты суши.

– Ну как, впечатляет? – спросил навигатор Пиллайр.

– Э-э, конечно, – постарался вежливо ответить я. – Даже не представлял, что морские карты такие…

Неинформативные, – добавил я мысленно.

– А у вас есть карта, на которой можно увидеть не часть моря, а весь мир? – поинтересовался я вслух.

– Весь мир, юноша, рисовали только на совсем старых картах, – рассмеялся офицер. – Когда суда ходили буквально наугад. Сейчас мы используем такие, отражающей определенные части акватории, точные и удобные.

– Жаль, – огорченно сказал я.

– Почему? – не понял навигатор. – Без них было бы намного сложнее находить местоположение судна и прокладывать верные маршруты.

– Думаю, Виктор сожалеет, что не смог увидеть карту мира, – произнес Эзерин.

А он шарит, – с уважением посмотрел на него я.

– Чего нет, того нет, – развел руками Пиллайр. – Хотя, погодите…

Он открыл шкаф и повел пальцем по корешкам стоявших там книг.

– Вот, – офицер вынул небольшой потрепанный том, пролистал и положил передо мной.

Глянув на открытый разворот, я застыл.

– Ну что, теперь вы довольны, молодой человек?

– Виктор? – через минуту позвал Эзерин, видя, что я не реагирую на слова навигатора.

Сглотнув, я рассеянно взглянул на них.

– А… да, благодарю вас.

И снова уставился на карту мира.

Она была не настолько детальной, как рабочие карты навигатора. Но мне вполне хватило увиденного, чтобы понять: я не на Земле.

Карта демонстрировала всего четыре материка, очертаниями совершенно непохожие на привычные. Еще был архипелаг из множества островов разного размера, протянувшийся почти от полюса до полюса. Везде стояли подписи, но я не сумел прочесть их. Удивительно: знаки казались знакомыми, но мне не удавалось сложить их в слова.

Сумев оторваться от созерцания незнакомых земель, я отстраненно поглядел на Пиллайра:

– Большое спасибо, саэр навигатор. Это было очень-очень интересно… Отец, мама, можно мы пойдем? Мне хочется подышать воздухом.

– Милый, ты плохо себя чувствуешь? – встревожилась Росальба.

Я отрицательно качнул головой:

– Нет. Все в порядке. Очень много впечатлений. Мне нужно подумать.

Встревоженные моими неэмоциональными механическими ответами, Росальба и Эзерин поспешно отвели меня на палубу. Став к фальшборту, я до онемения в пальцах вцепился в прохладный поручень. Неотрывно глядя на волны с белыми пенными гребнями, чтобы никто не видел выражения моего лица, я пребывал в оцепенении. В голове билась лишь одна мысль: я не дома. Не в прошлом и не в будущем. А неизвестно где.

Перед глазами все еще стояли незнакомые материки. Они не были ни Африкой, ни Евразией, ни Австралией, ни чем-то еще. Ни в прошлом, ни в будущем, ни после гипотетической катастрофы. Слишком уж чуждо они выглядели.