Триединство

— Здравствуй, новенькая. И живая. Значит, так. Питьевую воду я привожу по вечерам, ведро выносит Феликс, утром. Ты его не бойся, он только с виду страшный, а так добрый. Но голыми сиськами перед ним не свети, мужик и без мозгов мужиком остаётся. Если вдруг полезет, ты его по заднице шлёпни ладошкой да прикрикни грозно. Он сразу отстанет. На вот, ужин твой. И с одеждой аккуратней, только через месяц чистую выдам. Если дотянешь, конечно.

Выпалив всё это почти без паузы, Бетти протянула сквозь прутья что-то вроде шаурмы — овощи, завёрнутые в слегка подгорелую лепёшку, заглянула в камеру, удостоверилась, что бутылка с водой ещё полная, и подошла к Кухареву, которому досталась такая же лепёшка.

У клетки лепрекона она снова задержалась:

— Ну что, доставай.

Нечистик как-то странно всхлипнул и отступил вглубь камеры.

Тюремщица сочувствующе вздохнула:

— Как же тебя корёжит, бедняга. Каждый раз смотреть больно. Ну, давай, раз — и всё. А я тебе сладкой воды дам, целую ложку мёда в стакане растворила!

Лепрекон замотал головой из стороны в сторону.

— Если Френдли не дождётся сегодняшней доли, будет плохо.

Нечистик прерывисто вздохнул, засунул руку в кармашек на фартуке и вытащил из него толстую пачку долларов. Марина не поверила своим глазам. Найоклас отдал банкноты тюремщице, взял стакан и жадно выпил его содержимое.

— Вот и молодец. Босс как раз говорил, что давно банкнот не было. А я завтра конфет принесу, один беженец наловчился делать, куплю специально для тебя. Всё, ребята, я пошла. Через пятнадцать минут выключу свет.

— А можно через полчаса? — спросил Кухарев. — Мы с новенькой не успели познакомиться.

Бетти поморщилась, но сказала:

— Ладно. Даже час дам. Но только попробуйте меня выдать! Больше никогда ничего не допроситесь.

— Она нормальная, — объяснил Егор, когда женщина ушла. — Относится по-человечески, настолько, насколько это возможно в нашей ситуации. Любит с нами поболтать — её наверху не особо жалуют. Там же высший, мать его, свет, надежда и спасение американского народа, а она и сын, у которого что-то с психикой, ещё до катастрофы здесь уборщиками работали. Их и оставили, считай, на той же должности. Давай поедим, а потом спокойно поговорим.

Ужин Марина съела очень быстро — многочисленные вопросы не давали покоя.

* * *

Бетти выключила свет уже довольно давно, в тюрьме воцарилась кромешная тьма, а ведьме всё не спалось. Из камеры лепрекона периодически доносились грустные вздохи, Егор Кухарев мерно храпел, и хорошо хоть, сэр Грэгори никаких звуков не издавал.

Плед оказался не слишком тёплым и пах плесенью, синтетическая одежда кололась, рану терзала пульсирующая боль, а голову — невесёлые думы. Марина пыталась разложить по полочкам полученную информацию, чтобы понять, как отсюда выбраться.

Больше всех знал Найоклас. Его поймали год назад, он считался ценным пленником, поэтому опыты над ним не проводили и вдоволь снабжали сладостями. Другая человеческая пища лепрекону не была нужна, а чем питался раньше, он объяснять не стал. Карман в фартуке каждый день генерировал случайное сокровище — банкноты и монеты разных стран и эпох, драгоценные металлы и камни. Иногда, очень редко, украшения. Откуда они берутся, Найоклас не сказал и очень занервничал, когда Марина задала вопрос на эту тему. Ведьма решила не настаивать — у каждого свои тайны. Например, Егор о себе почти ничего не рассказал — то ли не хотел откровенничать при нечисти, то ли всегда был закрытым человеком. Но про наручники и про то, почему в камере Сила не возвращается, поведал.

Мех чупакабры обладал свойством поглощать магию. А решётки на дверях были сделаны из осины. Поскольку при сцеживании крови уменьшается и внутренний резерв сверхъестественной энергии, колдуны в осиновых клетках беспомощны. К тому же «учёные» не дают пленникам восстановиться как следует и вовремя проводят следующее кровопускание. И так раз за разом, пока жертва не погибнет.

Вампир сидел здесь с прошлой осени, в разговоре почти не участвовал, лишь иногда вставлял несколько слов, обязательно высокомерных или издевательских. Особенно, когда Кухарев звенящим от отвращения и возмущения голосом стал рассказывать, почему Грэгори держат «в живых» так долго и даже снабжают кровью животных. «Учёным» нужны были люди со сверхъестественными способностями, для бесперебойной работы лаборатории их требовалось не менее четырёх одновременно, но из-за высокой смертности и редком появлении в поселении чаще всего они вообще отсутствовали. В такие периоды к вампиру приводили обычных людей, он их выпивал, и его кровь временно приобретала нужные исследователям свойства.

Остальная отловленная нечисть «шла в расход» практически сразу. Её разбирали на органы, делили на кусочки, отваривали, высушивали и замораживали. Потустороннего материала у местных было всегда в достатке.