Тридцать второе июля

– Да нет, я не то имел в виду, – тушуется Морфей. – В смысле… Ты всегда отлично выглядишь, просто… Ты какая-то… потерянная, что ли…

А вот это в самую точку! Я действительно потерялась. Блуждаю по кругу, словно в лабиринте событий одного и того же дня. И понятия не имею, как выбраться отсюда, и зачем вообще я здесь оказалась. Но больше всего меня озадачивают эти постоянные изменения, из-за которых я вообще теряю логическую нить происходящего. Как и на аттракционах, перед моим внутренним взором мелькает какая-то смутная картинка, нечто знакомое, что мне никак не удаётся ухватить…

Вздыхаю, отбрасывая попытки найти хоть что-то полезное в своём уставшем сознании.

– Да всё в порядке, – отвечаю Морфею, глядя на его симпатичный профиль. – Просто очень устала сегодня. Устроила себе выходной и немного не рассчитала силы.

Он кивает – кажется, его устроило такое объяснение.

– Тэра, – через какое-то время произносит он, – если тебе понадобится какая-нибудь помощь – всё равно, какая – ты всегда можешь рассчитывать на меня. Ты ведь знаешь это, правда?

– Знаю. Спасибо, Морфей.

Господи! Скорее бы уже приехать. Я просто не вынесу, если он начнёт сейчас изливать мне свои чувства. Но Морфей молчит, словно чувствует моё состояние. Мы уже подъезжаем к моему дому, когда он прерывает молчание:

– Тэра… Э-э… Прости меня…

Я поворачиваюсь к нему, не скрывая удивления:

– За что?

Парень пожимает широкими плечами:

– Не знаю… Просто не могу отделаться от ощущения, что я должен попросить у тебя прощения.

Я поражена до глубины души: неужели он подсознательно каким-то образом чувствует вчерашние события?

Или это моё воображение разыгралось? Может, всё гораздо проще, и Морфей всего лишь воспринимает мои неизменные старания избегать его, как проявление некой обиды?

Я хочу ответить, что он ни в чём не виноват передо мной, но в то же время не могу игнорировать затаившийся где-то в глубине души осадок от его участия в том, что свидание с Декелем в очередной раз не состоялось.

Морфей останавливает машину около указанного мною крыльца и поворачивается ко мне, пристально глядя в глаза в ожидании ответа. И в этот миг я вдруг совершенно отчётливо понимаю, что чистота моей совести перед ним несравненно важнее той глупой обиды, которая едва теплится в моём сердце. Ведь я прекрасно знаю, что Морфей ни за что не причинил бы мне боль осознанно. И потом, если уж нам суждено быть с Декелем вместе, то у меня будет ещё один шанс всё изменить. Несмотря на дикую усталость, я стараюсь, чтобы моя улыбка выглядела искренней, и совершенно честно говорю:

– Тебе не за что извиняться, Морфей.

Если уж на то пошло, то это я должна была бы извиниться перед ним за вчерашнюю истерику. Вижу, как у него отлегло от сердца после моих слов, и парень снова расплывается в своей обаятельной улыбке:

– Правда?

– Правда! – смеюсь я – И огромное тебе спасибо, что подвёз меня. Ты даже не представляешь, как я тебе за это благодарна!

– Да не за что! – радостно отвечает Морфей. – Обращайся, если что.

Я берусь за ручку, чтобы открыть дверцу.

– Кстати! Может, обменяемся номерами телефонов? – воодушевлённо добавляет он. – Вдруг тебе что-то понадобится?

После секундного размышления я диктую ему свои цифры, а затем вбиваю довольно лёгко запоминаемый номер Морфея в свои контакты. В любой другой день я вряд ли бы дала ему свой телефон, но сегодня есть вероятность, что он не сохранится. И чтобы даже в малейшей степени не омрачать этот день, я позволяю себе сделать небольшую приятность для добродушного парня в качестве моей благодарности.

– Ещё увидимся? – не то говорит, не то спрашивает Морфей перед тем, как я захлопываю автомобильную дверцу.

– Обязательно! – уверенно отвечаю я. – Пока!

– Пока! Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, Морфей! – улыбаюсь ему.

Он ждёт, пока я скроюсь из вида, и лишь после этого отъезжает.

Дома меня как обычно встречает Лимон – ласково трётся о мои ноги и, растопырив уши, просит его погладить, а затем ведёт на кухню и громко требует законный ужин.

Позже, лёжа в ванне с тёплой водой, я прокручиваю в голове накопленную за день информацию. Во-первых, очевидно, издательству грозит реальная опасность, а стало быть, и моя работа в нём тоже под вопросом. Во-вторых, Декель точно в курсе происходящего, и есть существенная вероятность, что я застряла в этом дне между июлем и августом именно по причине знакомства с ним. В-третьих, события этого замкнутого, зацикленного дня могут значительно меняться: от погоды и до поступков людей, с которыми я даже не пересекаюсь. И я не знаю, насколько эти изменения зависят от меня и зависят ли вообще. Кроме того, я понятия не имею, что именно я должна исправить и – тем более – каким образом, если я даже толком не могу разобраться в действующих здесь правилах. Если во всём происходящем и есть какая-то логика, она от меня безнадёжно ускользает.

И ещё есть некий загадочный кот, значение присутствия которого мне пока тоже не понятно.

Голова начинает болеть от этих мыслей, и я закрываю глаза, стараясь перестать анализировать и прокручивать снова и снова события последних дней.