Тридцать три поцелуя на десерт

Впрочем, это я отметил краем сознания, вскользь. Словно вместо меня думал какой-то другой человек, тот самый, который сейчас с удивлением и будто бы со стороны наблюдал за тем, как я выпрямился, подошёл к самой младшей из сестёр, аккуратно отодвинул её в сторону, а затем обхватил пальцами дверную ручку, и, забыв о магии, просто вырвал её из стены.

Мадди лежала на животе поперёк кухонного стола, её руки были связаны за спиной клетчатым полотенцем, ворот серого платья разодран, юбки задраны чуть ли не на голову, в широко распахнутых глазах ужас, а нижняя губа закушена до крови.

– Моя, всё равно моя будешь… – бормотал мужик, стоявший по другую сторону стола. Одной рукой он прижимал мою – МОЮ! – Лису к столу, а второй расстёгивал ширинку.

Дальше – темнота, сквозь которую обрывочными мазками проступают эпизоды реальности.

Вот я отталкиваю насильника от моей женщины. Когда он успел взять в руки нож? И почему я не чувствую боли, когда его лезвие вонзается мне в руку? Моя ладонь на смуглой шее, пальцы побелели от напряжения… Хрустит, ломаясь, нос, когда я молочу головой мужика по стене… Он воет, верещит до отвращения противно и одновременно кто-то жалобно зудит у меня над ухом, не позволяя вырвать из плеча руку, посмевшую ударить ту, что принадлежит МНЕ.

– Брэд, Брэд, пожалуйста! Я прошу тебя, хватит. Ты его убьёшь!

– Если что, земля в саду уже мягкая, – мяукнул другой голос. – Копать могилу будет легко.

– К демонам могилу. Давайте сожжём мудака в печи.

– Брэд, не надо! – жалобно простонала Мадди. И мне не понравился звук моего имени, потому что страх и боль его совершенно не красили.

Наверное, именно это меня отрезвило и помогло прийти в себя.

Оттолкнув в сторону скулящую падаль, я взглядом отыскал Лисичку, рывком прижал её к себе. Она дышала торопливо, судорожно всхлипывая при этом, и цепляясь ледяными пальчиками за мою шею.

– Зря, – шмыгнул носом тот голос, который рассказывал про землю в саду. – Если его сейчас не прикончить, он когда-нибудь опять вернётся.

Глухой удар, сдавленный стон. Хорошие у Мадди сёстры, но слабые. Бить надо так, чтобы мерзавец орал от боли, а не стонал, как пытающийся подняться с кровати старый дед.

– Опять? – хрипло переспросил я, ощупывая Мадди на предмет повреждений. – Это не первое его нападение?

– Нет, – шёпотом призналась Мадди. – Брэд, отпусти меня.

– Я пока не готов.

Потянув за косу, я заставил Лисичку запрокинуть голову и заскрежетал зубами, увидев ссадину на её лице и запёкшуюся кровь в уголке губ. Рано я в себя пришёл!

– Кто он?

Я наконец вспомнил о том, что маг, и в третий раз за последний час применил Третий глаз. Клянусь, за всю свою жизнь до этого я использовал его не так часто.

– Мадди?

– Тень из прошлого, – ответила она, и кончиком языка потрогала ранку на губе. – В некотором роде, поклонник мой.

– Жених, – исправил её будущий покойник, привлекая к себе моё внимание.

Ну что сказать? Учитывая, что обходился я без магии, одними кулаками, избил я его знатно. Вместо лица – кровавая масса, один глаз закрыт, зубы прорежены…

– Девочки, мне нужно несколько полотенец, чтобы как следует связать эту падаль, – обратился я к Лисичкиным сёстрам. – Я заберу его в замок. Больше вы о нём не услышите.

– Слава Предкам, – пробормотала боевая сестрёнка, а Мадди посмотрела на меня испуганным, как у оленёнка, взглядом.

Разодранное платье сползло, открывая взгляду тонкую бретельку нижней сорочки и белоснежное плечико.

– Мне нужно переодеться, – с горечью в голосе констатировала Лисичка, пряча при этом от меня свой взгляд.

– В кладовой мы храним запасную одежду, – откликнулась самая бойкая из сестёр. Та самая, что сначала молотила кулаками в двери кухни, а позже грамотно предлагала прикопать маньяка в саду. Вполне возможно, я ещё воспользуюсь её предложением.

– Спасибо, Лейла, – поблагодарила Мадди. – Я помню.

Она ушла, а я провёл рукой по лицу, оглядываясь по сторонам. Здесь не было того бардака, что я застал в доме лисичек-сестричек, да и тот, что был, устроил я, поэтому и убирать тоже мне.

– Меня Лейлой звать, – обозначила своё присутствие младшая лисичка, и я перевёл на неё взгляд. – Это Дафна и Нанни. Не спрашивайте, кто есть кто, их только Мад различает.

– И мама иногда, – пробормотала Нанни-Дафна. У обеих близняшек от слёз покраснели глаза и нос, но других повреждений я не заметил. – Ох, мама!

Все трое опрометью бросились к матери, чьё отсутствие в кухне весьма однозначно намекало на то, что женщина всё ещё не пришла в себя. И слава Предкам! Незачем матери знать, через какой ужас пришлось пройти одной из её дочерей.