Тридцать три несчастья. Том 3. Превратности судьбы

– Но ведь больница уже горела, – жалобно отозвалась женщина.

– Да, давайте остановимся, – поддержал ее лысый. – Мы с ланча ничего не ели, в животе урчит от голода.

– Мы не будем здесь останавливаться, – заявила Эсме. – В Пустошах нет модных ресторанов.

Вайолет, старшая из Бодлеров, с трудом высвободила руку, положила ее Клаусу на занемевшее плечо и покрепче прижала к себе младшую, Солнышко, словно желая без слов сообщить им что-то важное. Эсме Скволор вечно твердила про что угодно – модно, не модно вместо слов «элегантно», «стильно». Но детям сейчас было интересно услышать совсем другое – где они едут. Пустоши, обширная пустынная местность, начинались далеко от окраины города, и в них на сотни миль вокруг не попадалось ни одной деревушки. Родители Бодлер давно уже обещали свозить туда детей полюбоваться тамошними знаменитыми закатами. Клаус, ненасытный книгочей, прочел вслух описание этих закатов, и с тех пор вся семья мечтала туда попасть. А Вайолет, наделенная изобретательским даром, даже начала создавать работающую на солнечной энергии печь, чтобы всем вместе лакомиться запеченными сэндвичами с сыром, пока солнце будет медленно опускаться за далекие снежные Мертвые горы и зловещий темно-синий свет заливать кактусы. Дети и представить себе не могли, что окажутся в Пустошах одни, без родителей, в тесном багажнике автомобиля, принадлежащем злобному негодяю.

– Босс, а ты уверен, что безопасно забираться в такую даль? – осведомился крюкастый. – Если за нами сюда явится полиция, тут нигде не спрячешься.

– Что нам стоит опять замаскироваться? – отозвался лысый. – В багажнике все для этого есть.

– Нам незачем прятаться, – ответил Олаф, – и маскироваться тоже. Благодаря глупой репортерше из «Дейли пунктилио» весь мир думает, что я мертв, забыли?

– Ты мертв, – Эсме противно хихикнула, – а трое бодлеровских отродий – убийцы. Нам незачем прятаться, надо это отпраздновать.

– Праздновать рано, – возразил Олаф. – Осталось сделать еще два дела. Первое – уничтожить последнюю улику, из-за которой мы можем угодить в тюрьму.

– Сникетовское досье, – добавила Эсме, и дети вздрогнули. Они нашли одну страничку из сникетовского досье, и она сейчас лежала в кармане у Клауса. Конечно, по одной страничке трудно судить, но, видимо, все досье содержало какую-то информацию о ком-то, уцелевшем во время пожара, и Бодлеры мечтали найти остальные страницы раньше, чем их найдет Олаф.

– Само собой, – поддакнул крюкастый, – надо найти досье. А какое второе дело?

– Найти Бодлеров, болван! – рявкнул Олаф. – Без них не заполучить бодлеровское наследство, а тогда все мои планы пойдут насмарку.

– А я не нахожу, что насмарку, – вмешалась одна из напудренных женщин. – Мне в них участвовать – сплошное удовольствие, хоть наследства мы пока и не заполучили.

– Думаешь, всем троим соплякам удалось выбраться из горящей больницы? – поинтересовался лысый.

– Эти отродья на редкость везучие, – отозвался Граф Олаф. – Скорей всего, они живехоньки, но было бы, конечно, проще, если хотя бы двое сгорели. Нам для получения наследства живым требуется только один.

– Надеюсь, это будет Солнышко, – сказал крюкастый. – Вот потеха была, когда мы ее в клетку посадили. С удовольствием засажу ее туда еще разок.

– Я лично надеюсь, что уцелела Вайолет, – возразил Олаф, – все-таки она хорошенькая.

– А мне наплевать, кто из них уцелеет, – заявила Эсме, – я хочу знать одно – где они.

– Вот это и будет знать Мадам Лулу, – ответил Олаф. – С помощью хрустального шара она нам скажет, где сироты, где досье и вообще все, что мы захотим узнать.

– Я никогда не верила в хрустальные шары и всякое такое, – заметила одна из напудренных женщин, – но когда эта Мадам Лулу стала сообщать, где искать Бодлеров, каждый раз, как они сбегали, я поверила в гадание.

– Держись меня, и узнаешь уйму нового, – заявил Олаф. – А-а, вот и поворот на Малоезженую дорогу. Мы почти доехали.

Машина резко вильнула влево, и Бодлеры вильнули вместе с ней, перекатившись на левую сторону багажника, и туда же перекатилось изрядное количество предметов, которые Олаф возил с собой для выполнения своих гнусных планов. Вайолет еле удержалась, чтобы не закашлять, когда одна из олафовских фальшивых бород попала ей в рот. Клаус заслонил лицо рукой, чтобы ящик с инструментами не разбил ему очки. А Солнышко плотно сжала губы, чтобы в зубах у нее не запуталась грязная нижняя рубаха Олафа. Малоезженая дорога оказалась еще ухабистее, чем главная, по которой они до этого ехали, и машина так грохотала, что дети перестали слышать разговоры внутри машины. Наконец Олаф нажал на тормоза, и автомобиль со скрипом остановился.

– Еще не доехали? – послышался голос крюкастого.

– Разумеется, доехали, болван, – огрызнулся Олаф. – Видишь, вывеска: «Карнавал Калигари».

– А где Мадам Лулу? – осведомился лысый.

– А ты как думаешь? – фыркнула Эсме, и все расхохотались.

Дверцы автомобиля со скрежетом открылись, и машина снова накренилась, когда все стали вылезать.

– Доставать вино из багажника, босс? – спросил лысый.

Дети замерли.