Тридцать три несчастья

— Кирилл, ты меня прости, но это какая-то ерунда. Я ничего не понимаю. При чем здесь какие-то холодильники и мы? Что это такое? — спросила Люба.

— Это, милая моя, золотое дно. И если ты не врубаешься, значит, дело стоящее, — ковыряясь в зубах, ответил Кирилл. — Ты просто сделай, как я прошу, и не задавай лишних вопросов. Водка в этом доме есть?

— Ну а как же, — даже обиделась Любаня.

Под хорошую закуску Кирилл обрисовал жене радужные перспективы своей затеи. Любаня соглашалась с ним, но никак не могла взять в толк, где и на какие шиши они достанут столько холодильников. Кирилл хохотал над ней полчаса. Сначала Любка сердилась, но потом и сама развеселилась, глядя на смеющегося мужа. Она не могла припомнить, когда в последний раз она видела его даже просто улыбающимся. Сквозь слезы Кирилл объяснил ей, что в том-то и заключается вся «фенька» — на анонимный адрес доверчивые граждане высылают им небольшие переводы, но часто и много. А они, в свою очередь, не высылают им ничего, даже фиги с маслом. Любке не очень-то верилось в успех такого предприятия, но Кирилл все-таки сумел убедить ее, что риск — минимальный, а доходы могут быть сказочными.

Весь следующий день Любанька потратила на перепечатку текста в двадцать бланков, все тщательно запечатала в конверты и надписала их одним и тем же адресом: «П. Энтузиастов, дом 7, квартира 46», изменив только названия городов.

Через неделю она посетила все пять почтовых отделений и, к своему полному изумлению, получила сто шестьдесят рублей. Лишь четверо из двадцати либо не попались на эту удочку, либо в четырех городах просто не было «п. Энтузиастов».

Она еще раз проделала эту операцию уже с тридцатью бланками, изменив города и на всякий случай завод-изготовитель. Прибыль уже составила ровно триста рублей. Из тридцати адресатов купились все.

Любке хотелось приняться за дело с подлинным размахом, тем более это нисколько не отвлекало ее от «продюсерской» деятельности. Но Кирилл из осторожности запретил ей рассылать в неделю больше чем двадцать бланков.

— Береженого бог бережет, — назидательно объяснил он Любане. — И потом, мы же не рвачи какие-нибудь. Скромнее надо быть, солнышко.

Прием срабатывал безотказно, и, наведываясь по пятницам на почтовые отделения, она разом собирала до ста пятидесяти рублей.

Но вдруг Ельцин поссорился с парламентом и расстрелял его из танков. Среди денежных людей началась паника, многие стремительно покидали Родину, не дожидаясь тотального шмона. И Любанька тоже струхнула. Она свернула свою деятельность, забрала оставшиеся деньги и уже полностью отдалась любимому делу — опять разложила картотеку и стала пристраивать несчастных артистов.

— Ох, мать, ты доиграешься! — как-то сказал Любане Кирилл, принеся в дом очередную кипу липовых соглашений для так называемого «агентства». — Это ведь, милая моя, статья. Лучше бы продолжала холодильники втюхивать. Теперь-то запросто. Одно ворье к власти пришло, никто тебя за руку ловить не станет. А вот актеришки твои опасные свидетели. Если кто из них фишку прорюхает, несдобровать тебе.

Кирилл ласково улыбался.

— Не прорюхает. А мошенничество, тем более в мелких размерах, еще доказать надо. Ведь никто из них не обижен. И, как ни крути, я их всех пристраиваю. Если бы не моя картотека, эти дуры ассистентки ни в жизнь бы не додумались, кого предлагать. Жаловаться этой швали не на что, — парировала Любка.

— Да уж конечно. А то на студии своей картотеки нет. А режиссеры — все дауны, вообще пропали бы без тебя. К тому же, дорогуша, это уже не мошенничество, как ты изволила выразиться, в мелких размерах. Ты мне-то про размеры не звезди. Это уже вымогательством называется. И статья другая, и срок посолиднее. Так что готовься — когда тебя в Сибирь упекут, я Коляна в Нахимовское сдам! Эх, заживу-то! — Кирилл сбросил пиджак и завалился на диван, мечтательно сложив руки под головой. — Вот была бы ты, мать, поумнее…

— Ты зачем меня пугаешь? — вскинулась Любка. — Какая, на хрен, Сибирь? И сына не трогай!

— Да ладно тебе, не ори. Что-то ты у меня осмелела в последнее время, — примирительно зевнул Кирилл. — Идея есть.

— Опять?

— Ага. Потом благодарить будешь.

— Ну?.. — Люба присела на краешек дивана и стала стаскивать с мужа ботинки.

— Так вот. Иди, дурища, получи лицензию, зарегистрируй себя как агентство какое-нибудь, ЗАО или ТОО, например. И греби бабки официально. Крышу я тебе найду, не трясись. Плати налоги… — Кирилл опять зевнул, повернулся к Любке спиной и уснул.

А и вправду, как же она сама-то оплошала? Идея была настолько гениальной, что Любке захотелось осуществить ее немедленно. Пока кто-нибудь тоже не додумался и не опередил ее. К тому же за прошедший год Любаня так втянулась в свое новое дело, расширила агентурную сеть и клиентуру, что было бы просто глупо попасться на какой-нибудь ерунде и оказаться, в лучшем случае, опять в ларьке. А то и где-нибудь похуже. Более того, открывались широкие возможности — всю ту кипучую деятельность, которую она имитировала, можно было проворачивать реально.