Тридцать три несчастья

– Да знаю я. Ну, вышла из себя, не сдержалась. Ну, и спросила с подковыркой: может, они с папой его старого друга дядю Вову наймут, чтобы он мне челюсть сломал? Мам, они так испугались, что всё стало ясно!

– Подожди, а откуда ты знаешь?

– Я ваш с Людмилой Павловной разговор подслушала…

– Это плохо. Денис нас не простит.

– Тебя-то за что?

– За то, что поддерживала вашу веру в героического папу.

– Но ты же сама недавно узнала!

– Но ты-то ему этого не сказала!

Звонок.

– Да, Витя. Я здесь. Мы на стадионе, лыжников тут нет. Нет, он не знает моего адреса. Да, конечно. Пока, – и дочери. – Папа всё-таки в полицию заявил. И сразу на меня. Спасибо, там мой одноклассник трудится. Это он звонил.

Съездили ещё к Святому источнику на Надеину поляну, потом на противоположную окраину города, за часовню, где овраги. Там обычно собираются те, кто с горки кататься предпочитает. Но сегодня уже было пусто.

– Игорь, тебе, наверное, пора уезжать.

– Мама, что ты? Метель начинается, как же мы искать будем?

– Ладно, девочки, – перебил их Игорь. – Как я понимаю, Денис разочаровался в отце. Адреса мамы не знает, к друзьям не пошёл. Есть у вас какое-нибудь место, не связанное с папой Дениса?

– Да, конечно, дача, – выдохнула Люба. – Поехали!

По дороге она объяснила, что эта дача её деда, на которой они раньше картошку сажали, пока старшие Кузнецовы дом не построили. А уже лет десять там всё заброшено, но иногда Люба с детьми устраивала на участке пикник. Выехали за город, нормально доехали до сворота на дачный кооператив. Там, конечно, никто не чистил.

– Можно проехать?

– Нужно.

Проехали. Ехали практически по целине. К счастью, между деревьями, которыми плотно заросли брошенные дачи, намело не так уж много.

– Мама, дверь открыта!

Люба с Катей бросились к маленькому деревянному домику, который старый хозяин называл «берлогой». Дверь его была неплотно прикрыта, даже издали это было видно. У входа валялись лыжи. Игорь с трудом развернул машину и пошёл следом. Проходя, заметил, что одна лыжа сломана пополам. Денис лежал на старой тахте, накрывшись всем тряпьём, что только нашлось в домике, и спал. Мать с сестрой трясли его, но он только стонал, не открывая глаз. А потом вдруг завопил и открыл глаза. Они расспрашивали его, но он в ответ только: «Нога!» Игорь отодвинул Катю, особенно активно трясущую Дениса, мягко сказал: «Люба, отойди», и взялся ногу мальчика:

– Видите? Стопа как подушка, как бы не перелом. Ботинок придётся разрезать. Ищите ножик.

– Может, до больницы? – спросила Люба.

– Нельзя. Холодно, а нога сдавлена.

Ножа не нашлось. Катя притащила ножовку, зубом которой Игорь надрезал шнурки и рывком под вскрик мальчика снял ботинок: «Надо!»

Чтобы не мешала, Катю он отослал, сунув ей ключи:

– В аптечке должен быть эластичный бинт.

Люба бережно грела ногу сына руками:

– Кажется, не отморозил…

Зафиксировав стопу и завязав сверху свой шарф, Игорь взял Дениса на руки:

– Давайте вперёд, дверь откройте, готовьте место.

Пока Игорь устраивал Дениса на заднее сиденье, Люба сказала:

– Катя, домик закрой.

– Я бы его сожгла!

– Лучше наш дом сожги, – сердито сказал Денис.

– Дети, если бы люди каждый раз сжигали место, где теряли иллюзии, вся земля полыхала бы, – вздохнула Люба. – А дедова дача – моя единственная недвижимость.

– Давно надо было служебную квартиру на тебя переписать, – повинился Игорь.

– Не имеет смысла. На мне столько кредитов!

Поехали. Игорь что-то пробурчал.

– Что?

– Колесо.

Тут Люся позвонила.

– Люсенька, мы его нашли. Нога, что-то с ней… да, надо в больницу. Но у нас колесо пробило. Старая дача, да, ты знаешь. Игорь! Не терзай машину, Люсин муж сейчас нас выручит.

Минут через пятнадцать за деревьями блеснул свет фар.

Пока Игорь с мужем Люси переносил Дениса в его автомобиль, двое крепких парней уже взяли у него ключи, вытащили из багажника и бросили на снег запаску и приступили к замене.

– Ты, наверное, уже опоздал? – виновато спросила Люба.

– А что такое?

– У него в семь утра самолёт из Шереметьева…

– Ребята, во двор ко мне машину поставите. Игорь, бери вещи с собой, я тебя с вояками отправлю.

Как дальше всё удачно сложилось! И не перелом это вовсе, а растяжение! И пока в больнице сделали снимок, за ними приехала Люся со своими малышами («Ну как же, мы же все переживаем!»), и водитель помог Денису добраться до машины, и вернувшийся Люсин муж сказал, что Игоря взяли на военный вертолёт до Новогорска, а там есть ночной авиарейс в Москву. И у Дениса загорелись глаза:

– Вот повезло чуваку! А я никогда не летал на вертолёте!

– Поверь мне, ничего хорошего, – засмеялся мужчина. – Трясёт, гремит, тошнит! Как-нибудь устрою тебе экскурсию. Они часто здесь бывают, комбинат для них сухпайки производит.

– Нет, не получится, – насупился Денис. – мы с мамой уедем отсюда. Навсегда.

– Ох, – спохватилась Люба. – Надо же отбой на поиск дать. Катя, звони отцу, а я в полицию Вите позвоню!

Быстро переговорив с другом, она прислушалась к тому, как Катя разговаривает с бабушкой, и поёжилась: ну, Софья Семёновна вторая!