Тридцать четвертый мир

Еще раз пожав плечами, Гвидо недоуменно обменялся с Каем прощальным рукопожатием и послушно зашагал путем, которым его повел энергичный порученец, маневрировавший в кильватере, словно овчарка, загоняющая небольшое, но бестолковое стадо овец.

Беррил нервно постукивал нераскуренной сигарой по панели управления кара. Мужичонка в чалме не спешил появляться в условленном месте. Его переговоры с Поставщиком явно затягивались. Меньше всего хотелось Барсуку иметь дело с людьми дважды уже пытавшимися отправить его на тот свет. Меньше всего ему улыбалось то обстоятельство, что именно Свистун-Поставщик и оказался тем самым покупателем для столь долго сберегавшегося им товара. Больше всего ему хотелось без оглядки бежать из ловушки куда его загнали хмуро ворочающиеся где-то за кулисами привычного ему мира силы…

В городе было тихо. Тихо, как в воскресное утро. Легионеры и бойцы Ополчения, обычно ошивавшиеся в центре, сейчас ждали приказа где-то на рубежах отпора, всяческая шушера, мошкарой вившаяся вокруг баров и торговых заведений ушла в подполье ввиду предстоящего объявления осадного положения. Трудовые армии вкалывали в блоках Технологии. Синие и белые воротнички млели в офисах, обыватели сидевшие по домам и ресторанчикам и уподобившись кроликам, созерцающим пасть питона, млели перед экранами "ти-ви".

Да и место было выбранно тихое - тупичок у монастырской стены. Только братья-францисканцы, в наброшенных капюшонах изредка протискивались мимо неудобно поставленного кара.

Чтобы избавиться от гнетущей тишины, царившей над Периметром, Барсук ткнул пальцем в клавишу радио.

Несколько минут он слушал ностальгическую музыку, потом диктор стал излагать новости: решение Почтенного Парламента о проведении миротворческой акции, назначение Чрезвычайным и Полномочным Послом Метрополии "Земля" в Колонии "Гринзея-2" экс-кандидата в члены Директората - Адама Ябедко… И все такое…

Только хлопок правой передней дверцы возвратил Барсука к действительности. Человек в грязноватой чалме уже сидел рядом с ним и невыразительно глядел прямо в зрачки.

– Слушай меня внимательно, и запоминай, - тихо, без малейшей интонации сказал он. - Через четыре часа - не раньше - ты, с Ранчо Чудака двинешься с товаром по Мостику к Ночным Распадкам.

– Я, извините, не траппер… - начал Барсук, но осекся.

– В пакете с товаром, - не обратив на его слова ни малейшего внимания продолжал небритый хмырь, держи пиропатрон, как договорились. Если что - выдергивай кольцо и бросай барахлишко подальше… В ущелье - где "каменные люди" стоят, найдешь хижину Гохо-Колдуна… Он поведет тебя дальше…

– Простите, но я и без вашей помощи знал, что Гохо знается со Свистуном, раздраженно возразил Барсук. - Где, черт возьми, гарантии…

– Гарантия - это то, что Поставщик не станет ссориться с Шишелом… А если бы Поставщик не переговорил с Гохо, то ходить тебе в Ночные Распадки было бы без толку. Мог бы и сам сообразить. Ты все понял?

– Не беспокойся, Барсук - человек понятливый, - негромко прогудел проходивший мимо кара массивный монах и молниеносно просунув мощную руку в боковое окошко приставил к затылку небритого хмыря здоровенный "кольт" с глушителем. Хмырь невыразительно глянул на бороду Шишела и промолчал.

– Ты свободен, Барсук, - продолжал Шаленый, уже усаживаясь на заднее сидение. - Получше прихлопни дверь… А мы с господином этим в путь тронемся. И не через четыре часа, а прямо сейчас… Так оно понадежнее будет…

– Не… Не надо, Шишел! - хватая воздух ртом, вдруг выпалил столбом стоявший на залитой светом в зените стоящей Звезды брусчатке, Барсук. - Ты со Свистуном не сладишь… Брось это все…

Этих слов по сценарию произносить ему не полагалось. Но именно сейчас страх владевший им последние сутки одолел все остальные чувства, и сдержать себя он уже не мог.

– Надо, - сурово осадил его Шаленый. - А ты, друг, пушку-то свою осторожно так мне сюда, в ручку подавай. Так… И блочок, блочок-то свой сюда подай… Ну, молодец… Теперь за руль пересаживайся…

Странное чувство раскалывало душу Барсука. Он понимал, что единственный человек, дружба с которым давала ему ощущение прочного тыла, совершает сейчас роковую, ужасную ошибку, самоубийство… Долгие годы Шишела могло не быть рядом и, все-таки, пока он был где-то, каменная стена стояла за спиной Барсука. Эту стену можно было позабыть, можно было по-мелочам хитрить с ней, но не предать ее по-настоящему… Спасти себя сейчас означало спасти Шишела. Но единственным спасением для него было сейчас стать окончательно и бесповоротно преданным.

Барсук сглотнул воздух и тот комом стал у него в горле. Надо было принимать решение.

– А что ж вы хозяина-то то Свистуном, то Поставщиком каким-то кличете, - поинтересовался Шишел у хмыря - Свистеть, что ль, друг этот любит?

– Любит, - бесцветным голосом подтвердил хмырь.

Выражение его лица не изменилось, но что-то в нем заставило Шишела внимательно к нему приглядеться.

– Ты вот что - не тяни резину - трогай, - негромко скомандовал Шаленый.

– Свистун тебе не простит этого, Барсук, - произнес в пространство хмырь и тронул машину.