Тридцать четвертый мир

– Сейчас - это именно СЕГОДНЯ, - иронически заметил Гвидо. - Полночь уже миновала. А теперь скажите, что движет Советником? Кто стоит за ним?

– За Советником Лэшли стоят все те, кто греет руки на этой проклятой войне, на липовой археологии, на…

– Такие были всегда. Но не пользовались таким влиянием… - несколько философски заметил Кай.

– У них не было такой поддержки, как Тайный Учитель.

– Тайный Пророк… - Кай задумался. - Вот что. У вас сейчас будет время и будет возможность подумать.

– В каталажке? - уточнил Лисецки.

– Разумеется. Вам дадут бумагу, перо, терминал. Вспомните и по возможности толково изложите все, что вам известно о Тайном Пророке. И Советнике Лэшли. Постарайтесь придерживаться фактов. И дат. Факты и даты - это главное. Постарайтесь быть доказательны…

– Легко сказать - факты и даты, когда речь идет о таком… У меня нет ни такой памяти, как у Посла, ни такого дневника…

– Посол Окама вел дневник?

– Да. И очень подробный. По старинке - в здоровенной такой тетради… Антиквариат. Подарок той женщины, что прилетала с ним на Планету в последний раз. Нет, в предпоследний. Вы, разве, не нашли его?

– Нет. Разве что его нашли на Земле в ходе расследования уже после нашего отбытия в ваш милый край. Но тогда меня известили бы… - прикинул Федеральный Следователь.

– Вы, пожалуй, и действительно с Земли. Я все ждал, когда вы перейдете к дневнику Посла, а вы про него и не слышали. Пришлось немного спровоцировать вас… Дневник Посол спрятал перед тем, как отправился на Землю. Это я знаю. Он передал мне, что его очень важно сохранить в тайне. Это очень легко - я просто на самом деле не знаю, где он, этот дневник. Но, думаю, вам про него стоит знать.

– С вами, ей-Богу, было интересно поговорить, приват-доцент, - сухо сказал Гвидо. - Вы не припомните, напоследок, еще две-три такие же важные вещи, относительно Посла? Было бы очень любезно с вашей стороны, знаете ли…

– Да, это было бы просто здорово. Но у меня - все. Мне пора обратно, в мою каталажку. Работать, - с ядом ответил Лисецки.

– Пора, - согласился Кай, набирая номер на блоке связи. - Но в другую.

Следователь Клецки побарабанил пальцами по стальному днищу пустого абонентского ящика и констатировал очевидное:

– Кто-то забрал товар. Надеюсь, с подачи нашего лучшего друга. Остается предположить, что у него есть сообщник. Еще один - не вычисленный нами. Сам он из клоаки выйти не мог.

– Наши люди не вылезают оттуда с трех часов пополудни, - с досадой заметил унылый лейтенант в штатском, стоявший за его спиной. Все бы ничего - как-никак работают в защитных масках - однако, местная живность одолела. Там у нас кого только нет…

– Им предстоит там еще и не самая приятная ночь. - Клецки поморщился. - Ей богу, мне их всех жаль. И моего "крестника" в том числе. Хотя, я думаю, он уже свыкся с тем "амбре", которым ему сейчас приходится дышать…

Дышать Шишелу приходилось не совсем тем, что имел ввиду Стивен.

– Ну так что, дался я вам? - риторически обратился Шаленый к светящимся вдалеке окнам Полицейского Департамента. - Посуетитесь, посуетитесь, голуби, - он поправил служивший ему подушкой портфель с Докладом Каррозерса. - В толк не возьму, однако, кто у нас с вами, друг друга с трупчиком-то давешним объегорил… Тут из двух одно: то ли дуб хреновый, то ли хрен дубовый - то ли покойничек поддельный, то ли мил-друг Якопетти липовый… Ну да голову над тем ломать смысла нет: Оно и муляж под друга этого сварганить под такое дело как бумаги эти (он еще раз проверил целостность портфеля) для такой конторы, как Управление - раз плюнуть, а с другой стороны и двойника ему найти не долго - если широким бреднем пошарить… Он, и впрямь, не на себя похож был что-то, Джакомо-то… На вид - все чин-чинарем, а вот лопотал ерунду какую-то и бред. "Аваллон"-то этот прощупать, однако, не мешает… Тем более, что он и на "Проционе"-то хитрость какую-то плел - дружок мой лысый… А Барсук, сказать кстати, про покупателя хреновину какую-то нес, помнится: мол не все там у него в порядке… Вот мы его, голубя, вперед себя и пустим… Пусть понюхает, чем там в "Аваллоне"-то этом пахнет…

Что касается теперешнего местопребывания самого Шишела, то пахло в нем неплохо. А как, собственно, должно было пахнуть в розарии, расположенном на крыше сорокаэтажного корпуса "Димитриади-Хилтон"? Точнее, в небольшом павильоне, выходящем в этот розарий. Это составляло приятный контраст с долгими часами петляния по лабиринту канализации Периметра. За спиной тихо кемарившего после парной и четырех литров "Радебергера" Шишела раздались легкие шаги. Звука поднявшегося лифта он не расслышал, за что ругнул себя вполголоса плохим словом.

– Опять самокритикой занялся? - спросил его женский голос, украшенный легкой хрипотцой. - Мог бы и выбирать выражения при даме.

– Извини, Коррозия… - с несвойственным ему смущением отозвался Шишел, переходя в положение "сидя".

Пуговица шелковой пижамы, не без труда сходившаяся на пупе, с треском покинула свое местообитания и пулей канула где-то в мягком полумраке.