Тридцать четвертый мир

– Окама, - с готовностью подсказал мистер Фигли, оторвавшись от беседы с Каем, как раз вовремя, чтобы дать тому остолбенеть секунды на три. - Сэр Ли Окама… Он, надо сказать, ужасно выглядел… Я помог еще тогда ему урегулировать какой-то преглупый, чисто формальный вопрос с погрузкой каких-то контейнеров…

– Да, выглядел он ужасно - весь прямо-таки высох, я еле узнала его, - поддержала супруга миссис Фигли. - Ведь это была я - ты не станешь отрицать, Клод? Ты сам ведь так бы и прошел мимо… И все-таки он крепился - отправлялся в этот рейс - такой, надо сказать, утомительный… Вот что значит истинно преданный своему делу человек. В свое время он дал нам несколько рекомендаций к своим друзьям на той планете и, поверите ли, был настолько деликатен в этот раз, что сделал вид, что не понимает о чем идет речь, когда Клод еще раз поблагодарил его за эту заботу…

– Жаль, - в унисон своей половине продолжил мистер Фигли, - что Посол не смог принять нашего приглашения на "ленч знакомств" - помните, в самом начале рейса? Мне так хотелось познакомить его с этим специалистом по прогнозированию, с милейшим господином Мацумото из "Дженерал Трэндс"… Приятнейший вышел бы дуэт…

– Мицуи Мацумото, - бесцветным голосом сказал Гвидо, - а что ему еще оставалось? - Из "Дженерал Трэндс", значит… Да, я думаю, прогнозы у них здорово выходят…

– Да, эта компания зарабатывает на прогнозах… Как странно, что именно такая вот эфемерная продукция приносит в наше время наиболее высокие доходы… У них безусловно нашлось о чем бы поговорить с Послом… Но мистер Окама был плох: мне самому пришлось довести его до его каюты.

– До какой каюты? - голосом, в котором послышалось что-то от интонаций библейского Змия, - спросил Кай.

– У меня всегда была прекрасная память на цифры, - с гордостью констатировал мистер Фигли. - Это была каюта четыреста тридцать.

– Да, у мистера Фигли прекрасные математические способности, но он всегда путает порядок цифр… - уместно вставила миссис Фигли.

– Господин Дель Рэй, - устало сказал Кай, - мы сейчас с вами проверим каюты четыреста тридцать и триста сорок, только не в одиночку, пожалуйста… а вы, миссис…

– Помещение четыреста тридцать вам не имеет ни малейшего смысла проверять, - тихо сказал, почти незаметно появляясь в дверях, доктор Раджеш. - Вы в нем находитесь - это номер госпитального бокса. Так что…

– Да, пожалуй, это была каюта триста сорок… - раздумчиво заметил мистер Фигли…

– Дело состоит, господа, в том… - доктор замялся… - Я только что посетил медсестру Ганнибал, что несла ночное дежурство… Ее… Ее, видите ли, невозможно разбудить…

– Вы хотите сказать, что и ее успели отправить на тот свет? - не без раздражения осведомился Следователь Клецки.

– Нет, речь идет, скорее о коме… Явно медикаментозного характера… Скорее всего, она находилась в момент, интересующий вас…

– В глубоком отрубе, - констатировал Гвидо. - А потом, ее кто-то отвел бай-бай… Что говорит ее сменщик?

– Сменщик-то и застал дела в том положении, которое вы видите… Медсестры Ганнибал уже не было на месте…

– А сам он?

– Дает показания в секции охраны…

– Сюда их! - почти заорал Гвидо. Сюда их всех, сучьих детей!!! Это не следствие, это варьете какое-то, с канканом!..

Первым из сучьих детей на место действия прибыл вежливо влекомый начальником охраны капитан Вартанян.

Сказать он мог немного. И все сказанное им относилось больше к нелестной характеристике Галактического Легиона в целом, и отдельных его членов. Слушал капитана, впрочем, фактически один только Федеральный Следователь Клецки, ибо к тому моменту все же прорезались мыслительные и речевые способности у единственного субъекта, который, несмотря на сильные повреждения в области копчика, мог считаться хотя бы отчасти свидетелем того, что происходило в госпитальном блоке в ночь. Кай с изголовья, а Гвидо с уже занятой в изножье больничной койки позиций, повели на похмельного сержанта перекрестную атаку.

Миссис и мистер Фигли были, тем временем, полностью поглощены стремлением постичь смысл без малого месячной давности газетной распечатки, которую, не говоря ни слова, вручил им Кай.

– Понимаете, - вещал покалеченный сержант корабельной охраны. - Это прямо как бред какой-то было… То, вроде, сплю я и вижу, как в головах у этого… это… стоит…

– Что это? - попробовал уточнить Гвидо.

– А то - вроде и не сплю совсем, а только медсестричку эту черненькую силюсь позвать - а из горла - ни тебе звука - вот и получается, что наоборот, сплю я это, а не просыпаюсь… А опять глаза открою - оно все стоит и свое талдычит и талдычит… Тут, кабы не перебитый копчик - прямо скажу - со страху-б обмарался по уши, верно - да уж больно слишком, получается… А оно долдонит и долдонит…

– А что ОНО долдонило? Что знать хотело? - сверлящим душу голосом пытался допытаться Гвидо.

– Да бред это пьяный! - прокомментировал показания своего подчиненного начальник охраны и тут же получил от кэпа Вартаняна дружеский совет заткнуться.

– Вот того-то я и не помню совсем, о чем у них разговор шел… Только что это вы - ОНО, да ОНО. ОН это и был…