Трианон

Катерина перевернула страницу дневника и увидела сложенный лист желтой бумаги, вклеенный между страницами. Она развернула его и поняла, что это и есть тот самый плакат, о котором писал отец.

Изображенная на нем женщина действительно выглядела жутковато. Обычное лицо молодой девушки, но вот ее глаза… Казалось, что они были из прозрачного стекла. Белоснежные волосы, тщательно заплетенные в множество тонких косичек, образовывали на голове некое подобие короны. Над верхней губой преступницы красовалась небольшая родинка.

Катерина продолжила чтение.

– Это Зеркальная ведьма, – пояснила Гертруда. – Вступая в свой Орден, они проходят специальное посвящение, некий обряд, во время которого их тела меняются. Все они альбиноски и частично состоят из стекла, поэтому и выглядят так ужасно.

– Орден Зеркальных ведьм? – заинтересованно переспросил я. – Никогда о таком не слышал.

– Они нечасто дают о себе знать. Мне лишь известно, что они поклоняются своему темному божеству где-то в тайном монастыре на севере. Наш Император является их злейшим врагом. Потому в Зерцалии они вне закона. Видно, одна из них проникла во дворец и украла что-то очень ценное, раз полиция ищет ее во всех поездах, отправляющихся из Столицы.

– И кому же они поклоняются?

– Темнейшему, разумеется, – ответила Гертруда.

– Кто это?

– Моя тетка немного рассказывала мне о нем, – задумалась девушка. – Это очень могущественное божество, с незапамятных времен заточенное между измерениями. Говорят, много лет назад он сотворил весь наш мир. Но ныне Властелины не признают Темнейшего, и на этой почве у них постоянные распри с Зеркальными ведьмами.

Я сразу решил для себя, что запишу эту информацию в блокнот, как только останусь один. Впервые я услышал, что в Зерцалии есть свое божество, пусть и запрещенное. Но у меня возник еще один вопрос, который мне не терпелось задать.

– Тайная полиция ищет преступницу, укравшую что-то во дворце, – произнес я. – А вы, едва сев на этот поезд, тут же постарались изменить свою внешность. И эти ваши слова полиции… Вы представились моей невестой.

– На что это вы намекаете? – нахмурилась девушка.

– Со мной вы можете быть откровенны, Гертруда, – заверил я ее. – Я не собираюсь вас выдавать. Этот овал лица, эти глаза, эта родинка, наконец! Ведь дама на этом плакате – вы!

Глаза уже сами собой закрывались.

– Ты спать сегодня собираешься или нет? – раздался в коридоре возмущенный голос Аглаи. Мачеха с бигуди на голове заглянула к ней в комнату. – Ночь на дворе, а она книжки читает!

Дневник вдруг выпал из рук Катерины. Девушка поняла, что если сейчас не ляжет спать, то утром не встанет, даже если Аглая будет пинать ее ногами. Чтение захватывало, но время и в самом деле уже позднее. Придется ей продолжить в другой раз.

– Все, ложусь, – сказала она. – Твоя взяла!

Аглая лишь ухмыльнулась и прикрыла дверь.

Катерина отложила тетрадь на прикроватную тумбочку, протянула руку к светильнику и выключила свет.

Глава четырнадцатая Городские легенды

Когда она проснулась, Матвея и Прохора уже не было дома. Аглая сама попыталась поджарить на завтрак яичницу и едва не спалила всю кухню. Когда Катерина спустилась вниз, зевая и потягиваясь, она как раз швырнула полыхающую ярким пламенем сковородку в мойку, а затем быстро включила холодную воду.