Три – вариант нормы (СИ)

Тем не менее около полудня Офелия все же открыла глаза. Свет пасмурного неба проникал в комнату сквозь широкие окна, деревья впереди шатались, люди бродили, придерживая шарфы и шляпы. За окном было весьма холодно, но Офелия ощущала тепло благодаря одеялу. Она слышала приятную смесь одеколона и запаха Торна, находясь в его же рубашке. Обняв себя руками, Офелия повернула голову вперед к столу. Звуки переворотов листов и тихого шуршания по ящикам – кто-то усердно работал, но не хотел будить ее.

Торн сидел боком к столу, выпрямив ноги. Поскольку комната принадлежала Офелии и она лежала в его рубашке, на нем были лишь штаны. Волосы растрепались, на коже остались мятые следы, какие всегда появляются после крепкого, хорошего сна, но в глазах не было ни капли сонливости. На столе разложены смятые бумаги с рукописным текстом и несколько рисунков, но держал в руках Торн не эти листы, а бумагу больше размером и с мелким текстом.

Офелия слабо улыбнулась тому, что он еще здесь. Здесь и все помнит. Пользуясь случаем, она наблюдала за ним и неспешной работой: похоже, он и сам не совсем проснулся. Шрамы на руках напоминали рубцы, рассредоточились ближе к плечам, а возле запястий, наоборот, кучковались. Грудь и живот покрывались самыми разными, парочка достигала в размере половины руки Офелии, некоторые едва ли можно заметить невооруженным глазом, да и с такого расстояния увидеть тонкие шрамы на светлой коже было непросто, тем более глазами Офелии без очков.

Ей не хотелось вставать, включаться в работу и продолжать исследование, словно ничего не случилось. Им предстояло пережить еще целых четыре дня на Звезде, прежде чем вернуться на Полюс, и единственное, о чем молила Офелия, это беспрепятственность грядущей недели.

Сжав руку в кулак, она поняла, что металлические пальцы всегда и везде абсолютно бесшумны, уперлась руками в матрас и села на кровати. Волосы объемом были со вторую голову, а на щеках те же следы от сна. Офелия моргнула пару раз, фокусируя близорукое зрение, но комната все равно оставалась пятнистой.

– Твои очки на тумбе, – послышался голос Торна.

Нахмурившись, Офелия развернулась к прикроватному столику с небольшой выключенной лампой и нагнулась, хватая оправу. Мир обрел четкие очертания весьма стремительно, что она на секунду закрыла глаза от резкой смены фокуса.

– Что делаешь? – поинтересовалась Офелия и поднялась с кровати. Ноги обдало прохладным ветерком. В три широких шага она оказалась у шкафа возле стола и оперлась о него плечом.

С очками на носу ей наконец стало понятно, что же лежит на столе – те самые бумаги, которые передал крестный. Некоторые оказались смяты, чернила – стерты, но в целом записи Офелии остались читаемыми и разборчивыми.

Торн поддался вперед и протянул ей лист бумаги, что читал во время ее пробуждения. Взяв его, Офелия прищурилась из-за чересчур мелкого шрифта. Первые несвязные предложения ей удалось прочитать, но дальше это оказалось невозможным, слишком сильно кружилась голова. Офелия непонимающе покачала головой и вернула Торну лист.

– И что это? – спросила она, потирая глаза.– Судя по первым предложениям, возможно, неизвестный отчет, но все же что это?

Торн отложил бумагу в сторону и задумчиво потер подбородок. Если бы не откровенный вид, она бы могла принять его за Лорда Генри, настолько он выглядел похоже на того Торна в Секретариуме. Без стеснения разглядывая его, Офелия улыбнулась тем воспоминаниям, уже не так опечаленно им предаваясь.

– В чем дело? – нахмурился Торн. Улыбка Офелии его еще больше озадачила.

Она покачала головой, еще шире усмехаясь.

– Ничего. Так что же это?

Торн поднял брови и глубоко вздохнул, мимолетно глянув на лист сбоку.

– Как я понял, это действительно отчет, со всеми кодами, датами и координатами, вот только чего именно – не сказано. Я нашел его в здании собрания возле делегации Вавилона.

Офелия стерла с лица улыбку, с любопытством воззрившись на лист. Снова Вавилон и странные послания.

– Отчет, где были фамилии, даты, координаты и время… – протянула она. – Возле Вавилона. Может, это связано с недавними покушениями, о которых говорят уже все кому не лень?

Торн медленно закивал.

– Тоже так считаю. На съезде будут озвучены фамилии людей, на которых уже совершали покушения. Если они совпадают, я более чем уверен, что преступник либо выронил лист по пути, либо хотел, чтобы его кто-то нашел, – он приподнял брови. – И я склоняюсь ко второму варианту.

Офелия облизнула губы и обогнула мрачным взглядом все документы.

– Второй вариант более правдоподобен. Все, что связано с Вавилоном, всегда многослойно и не так просто, а потому и покушения на их граждан имеют свой индивидуальный план и цель. Вот только что это за цель?

Она оттолкнулась от шкафа и уперлась руками в стол, рассматривая рисунки. Торн дотянулся рукой до розетки и включил ей настольную лампу. Все смятые листы тетрадей, потеки от ручек, неровный и хаотичный почерк с ошибками, рисунки зеркал – всё под белым светом стало детальным. Офелия коснулась некоторых листиков и мигом вспомнила, что к чему.