Три судьбы

— Ты прекрасно поняла, о чём. Я не успел тебе рассказать, но после вашего отлёта в Бангкок дядя Володя пригласил нас с Ленкой на годовщину совместного проживания с Верой, и во время застолья в кафе сделал ей предложение. А среди гостей оказался старый друг Леонтьева, одноклассник ваш, нынешний начальник областного главка…

Александр сделал многозначительную паузу. Маргарита напряглась, зрачки у неё от нахлынувшей паники расширились. Дрогнувшим голосом она спросила:

— И что?

— Да вроде бы ничего особенного. Но, видишь ли, мама, весь этот спектакль под названием «Сватовство майора» был поставлен для одного-единственного зрителя — генерал-майора Мудрова. Только вот режиссёром и актёром дядя Володя оказался никудышным: сцены затянуты, игра неубедительна. Уже по тому, как часто Леонтьев кидал быстрые взгляды, то на меня, то на своего друга, то на Костика, я почувствовал: что-то тут не то.

— Что — не то?

— Не празднование это было, а смотрины! Вот что! После того достопамятного «творческого» вечера я вспомнил, что в нашей квартире до сих пор хранится твоя виньетка, сделанная по традиции к выпускному вечеру. Поискал по книжным шкафам и нашёл, а внутри — фотографии за каждый год учёбы. В третьем классе ты перешла в новую школу, и на очередном снимке появились твои «три мушкетёра». А девятилетний Мудров — это вылитый Костик.

Словно констатировал: «Судя по количеству обнаруженного у вас при обыске героина, которое определяется в особо крупных размерах, вы никак не могли приобрести его для личного употребления».

Рита почувствовала себя загнанной в угол изобличённой преступницей, припёртой к стенке неопровержимыми доказательствами своей вины, когда лучше не спорить с оперативником, а признаваться в инкриминируемом деянии, надеясь на смягчение приговора за оказание содействия следствию. Она посмотрела сыну прямо в лицо, но уже не испуганно, а дерзко и чётко выговорила:

— Ты всё правильно понял.

— И что же, — мрачно усмехнулся Александр, отхлёбывая шампанское, — наш нынешний блюститель правопорядка и хранитель законности бросил тебя беременной, а отец подобрал?

— Нет, — решительно возразила Маргарита. — Нет. Мы с Алексом встречались втайне ото всех, а перед самым его уходом в армию поссорились. Глупо так. Он не знал о моей беременности. Я сама ещё тогда не знала. А потом… я ему не сообщила.

— Значит, ты предпочла необеспеченному далёкому солдату богатого курсанта, который оказался рядом, любил тебя и ни о чём не подозревал?

«Значит, вы ради своей сиюминутной выгоды и шкурного интереса готовы погубить сотни молодых жизней, подсаживая наших детей на отравленную иглу и отправляя их навстречу верной мучительной смерти?». Господи, да что такое это звучит у неё в голове!

— Ну, что ты говоришь, Алекс! Совсем не так всё было!

— А как?

— Да ты пойми, что в этой жизни всё не так просто и понятно. А истина не бывает однозначной, как «да» и «нет», она тоже сложна и многогранна.

— Не философствуй, мама, у тебя плохо получается. Избито как-то и неубедительно.

— Ладно. И что ты собираешься теперь сделать? Всё рассказать Сергею и сломать мне жизнь? — спросила Маргарита, и это прозвучало как: «Вы хотите упечь меня лет на двадцать за решётку, чтобы я вышла оттуда старой нищей развалиной?»

— Ну, что ты, мам. Это ваши с отцом личные дела, я не стану в них лезть. Я узнал, что хотел, и мне этого достаточно.

«Я отпускаю вас на этот раз, только больше никогда не попадайтесь», — почувствовала по тону произнесённой фразы Маргарита и сочувственно спросила:

— Алекс, ты сильно расстроен?

Саша потянулся за стоящей на каминной полке бутылкой шампанского, по внешней поверхности которой струилась влага, разлил остатки пенящегося напитка в два бокала, и протянул один из них Маргарите:

— Скорее, удивлён, чем расстроен. Я ведь никогда не был особо близок с отцом, моё мнение о нём не зависит от степени нашего с ним родства, и вряд ли оно изменится. А что касается тебя, то…

Затяжной и неприятный для обоих собеседников диалог внезапно прервали два резких сухих хлопка, грохот осыпающегося стекла, рёв автомобильного двигателя, крики боли и отчаяния. Стоящий у камина Александр молча бросился к выходу из библиотеки, Маргарита подскочила, задев ногой журнальный столик, и побежала вслед за сыном. Из опрокинутого бокала на полированную поверхность и ворсистый ковёр потекла прозрачная пузырящаяся жидкость…

Через пять минут Алексей Мудров получил SMS от Владимира Леонтьева: «Совершено покушение на Сергея Скворцова. Огнестрел у дома».

В десяти сантиметрах от смерти Омск, 1 января 2005 г