Три ступени до ада

— На Алене в день ее смерти было такое ожерелье, или бусы, не знаю, как сказать правильно… жемчужное, со вставками из цветных камней. Очень красивое, оригинальное.

— Я знаю, помню его. Мне тоже понравилось. Больше того, я решила смастерить себе такое же!

— И оно здесь, у вас?

— Да, конечно! Сейчас покажу!

— Можно на него взглянуть?

Ей давно было пора спросить хотя бы фамилию Татьяны, но разговор так затянул, увлек ее, что Женя об этом забыла напрочь.

Татьяна вышла из кухни, но вернулась с пустыми руками.

— Ничего не понимаю… Было же на комоде… Хотя, постойте, надо в другой коробке посмотреть… — И она снова ушла, даже убежала, словно что-то вспомнив, и вернулась уже с украшением. Три ряда жемчуга с цветными камушками — розовыми, зелеными и голубыми. В точности такие бусы, какие были на шее покойной Карамеловой.

— Надо же, прямо копия! — воскликнула Женя. — Очень мило! Вы бы могли при ваших способностях заняться и таким вот бизнесом! Это сейчас очень модно.

— Сделать-то такие штучки нетрудно, чисто технически, тем более что сейчас в специализированных магазинах для рукоделия можно найти все, что твоей душе угодно. Но вот фантазии мне не хватает. Хотя надо подумать…

— А мы могли бы сейчас с вами снова пойти в дом Тумановой, чтобы выяснить, на месте ли ее бусы?

— Так вы же там были!

Женя почувствовала, как краснеет. Наташа, вероятно, испытывала такие же чувства. Ну не догадались! Зашли к Тумановой в дом просто так, чтобы выяснить, кто может сейчас находиться там, поскольку известно же было, что сама Туманова на «Мосфильме». Приехали в Сосновый Бор как бы на разведку, увидеть это место, поговорить с местными жителями, которые могли видеть Карамелову, а тут такая удача — встретили еще и Германа с хозяйкой дома, который снимал кто-то из супругов Карамеловых.

— Понимаете, та девочка, что там живет, племянница ее… Мы ей ничего не рассказали об убийстве Карамеловой, она бы могла позвонить Тумановой и как бы предупредить ее, понимаете? А нам этого не нужно… А просто вот так взять и попросить ее показать нам украшения Ларисы — как бы мы ей это объяснили? Эта Оля еще не знает, что мы из полиции, понимаете?

— Ну хотите, я вам помогу? Схожу туда сама и поговорю с Олей. Скажу, что хотела бы сфотографировать бусы, чтобы сделать себе точно такие же. Вот и все! Она хорошая девчонка, она разрешит!

— Было бы отлично, — сказала Женя.

— Так давайте я прямо сейчас и схожу. А вы можете подождать меня здесь. Если Маша проснется, загляните к ней, и она сразу успокоится… Хотя… может, наоборот, заплачет… Короче, я быстро! А вы ешьте рыбу! Остыла уже совсем!

Татьяна ушла. Женя с Наташей потеряли аппетит.

— Вот что за народ у нас? Смотри, ушла, оставила в доме посторонних людей, даже документов у нас не спросила! Живет одна, в лесу… Да еще и ребенок здесь! А если бы мы были мошенницы? Обчистили бы дом или украли ребенка! Как так можно? Напрочь отсутствует инстинкт самосохранения!

— Она привыкла, вот и все! Может, поначалу и боялась, запиралась всякий раз, а то и заборчик бы сделали, но шло время, и тревога притупилась, страхи прошли… Вот и все объяснение! Кроме того, ну не похожи мы на мошенниц. К тому же мы рассказали ей об убийстве! Это, я полагаю, сыграло решающую роль — она поверила нам! Кстати говоря, мы и сами не представились. Я постоянно об этом думала и нервничала.

— Да понимаю!

Так, тихо переговариваясь, они все же доели рыбу, Наташа включила чайник, а вскоре и Таня вернулась.

— Представляете, нет бус! Мы все просмотрели! Оля перепугалась… Наверное, зря я ей сказала про убийство, да? — Она виновато посмотрела на Женю и Наташу.

— Не надо было говорить, — сказала со вздохом Женя. — Но что уж теперь…

«Да уж, далеко мне до профессионала, — подумала с досадой Женя. — И про бусы мы сами не спросили у этой Оли, забыли совсем. Да и самой Татьяне необязательно было рассказывать про убийство. Хотя… Как же тогда было объяснить ей свои вопросы о Карамеловой?»

На нее вновь накатила волна стыда, как тогда, когда она встречалась с Ириной Равич. Ей захотелось поскорее уйти из этого гостеприимного дома и оказаться уже на свежем воздухе, чтобы немного отдышаться. Хорошо еще, что Татьяна не попросила их показать свои удостоверения. Вот что они сделали бы тогда? Женя призналась бы, что просто помогает следствию, да и все. Ничего страшного. Тем более что убийство-то на самом деле произошло!

— Таня, вы не могли бы дать нам эти бусы? На время? — Она и сама еще толком не знала, зачем ей это нужно. Но, во-первых, надо было, чтобы Татьяна поверила в то, что они из полиции, во-вторых, неизвестно еще, каким путем пойдет следствие, а так у нее будет повод вернуться сюда.

— Да, пожалуйста! — Таня протянула ей жемчуг.

Женя положила бусы в сумку и, сгорая от стыда в очередной раз, попросила Татьяну принести ей свой паспорт.

— Паспорт? Зачем?