Три сердца и три льва

Главное помещение лаборатории представляло собой обширный зал с высоким потолком, где вдоль стен чинно тянулись шкафы и рабочие столы. Сквозь готические окна с темно-зелеными стеклами прохладными потоками лился солнечный свет. На выкрашенных в глубокий голубой цвет потолках светилась золотом схема атома Бора, окруженная зодиакальными символами. Невозможно было найти место, более далекое по духу от собора в Силоаме. В лаборатории работали такие же люди, как я. Я чувствовал, что стены этого помещения благотворно воздействуют на мою психику.

Грисволд запер дверь. Джинни сняла наваждение и выпустила Свартальфа. Кот бесшумно пробрался в угол. Хвост его дергался, словно метроном. Карлслунд расстелил на столе алтарное покрывало и расставил на нем распятие, сосуды со священным хлебом и вином. Остальные принялись за работу под управлением Барни. Приняли обычные меры против соглядатаев и установили защитное поле. Мы готовились открыть дверь в другую Вселенную.

Это всего лишь расхожее и ничтожное выражение. На самом деле нет никаких дверей, просто человек переходит из одного континуума в другой. И в конечном счете переход не зависит от какой-либо аппаратуры.

«Приборы» – Библия, открытая на определенной странице, семисвечник (его огромные свечи были зажжены огнем, полученным от кремня и железа), пузырек с чистым беспримесным воздухом, колба, наполненная священной землей из Иордана, арфа Пифагора – имели не столько магическое, сколько символическое значение.

Мне хотелось особо подчеркнуть все это. Данный факт малоизвестен, между тем он заслуживает, чтобы о нем знали все. Тут кроется одна из причин притягательности гностицизма. Догматы петристской церкви согласуются с принципами нехристианских вероучений и открытий, сделанных современной наукой. Не в наших силах принудить к чему-либо Небеса. Небо слишком велико, но на него можно оказать влияние, если будет на то воля Всевышнего. Влияние возможно, если Он сам того захочет.

Наша молитва была выражением горячей мольбы, которую Бог уже прочел в наших сердцах. В известном смысле ее цель заключалась в том, чтобы убедить нас самих, что мы действительно хотим сделать то, что задумали. Точно так же и наши заклинания лишь указывают путь какому-то Духу, который захочет помочь нам. Но заклинание не заставляет его оказывать нам помощь. Суть в том, что мы должны просто сделать все, от нас зависящее, чтобы он этого захотел.

Ад – совершенно иное дело. В физическом смысле – это Вселенная, лежащая на более низком энергетическом уровне по сравнению с нашей. В духовном смысле Враг и его слуги не заинтересованы в оказании нам какой-либо помощи, если только ее конечным результатом не является шанс на нашу погибель. Силой колдовства (если обладаешь достаточной мощью) можно было принудить демонов вступить на этот путь и даже способствовать спасению Валерии.

Формулы призыва помощи Неба не относятся к числу общеизвестных, но и тайными они не являются. Их можно найти в соответствующих справочниках. Заклинание адских сил – нечто совершенно иное. Я не стану подробно описывать эти заклинания. Поскольку мы, конечно, знаем, что вызов сил Ада сопровождается своеобразным молитвенным ритуалом (все делается наоборот), отмечу, что тут необходимы: один из апокрифов, «Liber Veneficarium»,[65] факел, пузырек с воздухом, взятым из урагана, немного праха мумии, тридцать капель крови, меч… Не стану утверждать, что перечень точен.

Мы не думали, что нам понадобится весь этот хлам (а если и понадобится, то не сразу). Кроме того, надо было дать Джинни возможность ознакомиться с этими предметами. И даже при ее отточенной интуиции нужно было время, чтобы понять, как правильно расположить их. Весь этот зловещий набор был под рукой и служил еще одним доказательством серьезности наших намерений.

Колокольчик Карлслунда позвал нас. Он был готов. Мы собрались перед импровизированным алтарем.

– Сперва я должен освятить это место, – заявил он, – и как можно более полно провести обряд богослужения.

Я взглянул на наручные часы – черт возьми, почти пять! Но возражать не осмелился. Необходимо, чтобы служба была проведена должным образом.

Пастор раздал молитвенники, мы открыли их. У меня возникло странное ощущение. Как уже упоминалось, я не верил в превосходство каких-либо догм над другими – по крайней мере, ровно придерживался агностицизма. В церкви я бывал редко, но считал, что красочные ритуалы у приверженцев епископального направления интереснее.

Это меня вполне устраивало. И сейчас я чуть не шепнул сперва Джинни: «Эй, это тайное богослужение или секретная служба?» Но вскоре желание шутить у меня пропало вместе с породившим это желание возбуждением. От этого простого ритуала на меня снисходил покой и невыразимое словами благоговение. Мои мысли обращались к Богу. Так вот что это такое – религия… Не то чтобы в этот момент началось мое обращение, но мне казалось, что перед нами открывается какая-то сторона Его могущества.

– Приступим к молитве.

– Отче наш, иже еси на небеси…