Три самодержца. Дневники генеральши Богданович

1 октября. Говорила с Ухтомским по телефону. Он, между прочим, спросил, знаем ли мы, почему с такой помпой хоронили летуна Мациевича. На мой ответ, что знаем только то, что о нем писали в газетах, Ухтомский сказал, что Мациевич был опаснейший революционер. Зилотти поразился, когда я ему сказала, что Мациевич был опасный революционер. Зилотти хотел знать, откуда мы это знаем, и этот слух опровергает.

Возмущались делом Вонлярлярского. Идет слух такой, что, когда арестовали Вонлярлярского, у него были найдены документы, которые компрометировали таких высоких людей, что дело Вонлярлярского ничем не кончат.

5 октября. Сегодня секретарь Драчевского Евреинов говорил, что убившегося летуна Мациевича было уже решено арестовать через два дня, что он покончил жизнь самоубийством, что он принадлежал к военной революционной боевой организации, был ее главным организатором и руководителем по делу военного переворота в России, так как революционеры поняли, что только с помощью военных можно достичь цели – ниспровержения существующего строя. Когда Столыпин летал с Мациевичем, он не знал, что Мациевич революционер. Евреинов сказал, что у нас агентура плохо ведется.

Пантелеев говорит, что замок Фридберг печальное производит впечатление. Всего там 4 жилые комнаты, очень тесно. Вся свита царя живет в Гамбурге, в Фридберге никогда не бывает; даже Фредерикс редко имеет доклад. В Гамбурге свита вся страшно скучает.

Была Щегловитова. Про Столыпина сказала, что он более чем когда-либо заразился манией величия, презрительно смотрит на своих коллег. Возмущена назначением Кассо и Сазонова, что царь их не знает, назначены по телеграфу. Столыпин играет роль великого визиря, его «отрубная» политика, имеющая только начало, но не имеющая конца, т. е. еще не узаконенная судебно, уже порождает массу волнений, споров и проч. среди крестьян. Из разговоров Щегловитовой видно, что Кабинет министров в возбужденном состоянии. Вчера было заседание Совета министров и видно, по словам Щегловитовой, что на нем Столыпин держал себя олимпийским богом.

11 октября. Говорили, что царь в Скерневицы не поедет, что в Германии останутся дольше. Воображаю, как там скучает весь entourage[130], да и царю, верно, не весело. Умеет царица устраивать тяжелую атмосферу вокруг себя.

12 октября. Вчера говорил Стишинский, что насчет смерти летуна Мациевича слышал следующую версию, что якобы он получил от революционеров смертный приговор за то, что поднимал на своем фармане Столыпина и не выбросил его из своего аэроплана. И это причина гибели Мациевича. Удивляюсь, как Столыпин не знал, кто такой Мациевич. По словам Стишинского, когда агенты сыскной полиции увидали, что полетел Столыпин с Мациевичем, все они пришли в ужас, все готовы были лететь за Столыпиным, чтобы ловить Мациевича.

13 октября. Б. В. Никольский вчера очень ругал академический клуб, студентов-академистов, Столыпина, Пуришкевича, называя, что это клуб сыщиков и проч., что своим посещением этого клуба Столыпин подчеркнул, что они его «полиция» и проч., что они живут субсидиями от него.

15 октября. Сегодня был Клейгельс, говорил, что никому не удавалось его обойти. А вот Вонлярлярский его обошел. Он ему верил. Он, Клейгельс, просил у царя разрешения Вонлярлярскому усыновить сына. Видно, что в этом деле жестоко замешан Клейгельс. Его смущение, особенно несчастное лицо его жены, которая тоже была, их выдает. Теперь чувствуется, что дело Вонлярлярского так стоит, что ради этих концессий на Ялу и ссуд под это дело великих мира сего постараются это дело замять.

8 октября. Сегодня разоренный Исаакиевский сквер покрылся белой пеленой. Несрубленными остались только самые уродливые деревья. Не снесен тоже и домик, который был в саду и который возмущал всех зловонием. Вот наши порядки! И так во всем. Сегодня узнала, что виновник уничтожения Исаакиевского сквера, виновник того, что там вырубили все деревья, – не кто иной, как тупоумный Драчевский. Кто его надоумил сделать это безобразие? Очень верно сказал сегодня самарский предводитель Наумов, что в данную минуту Исаакиевский сквер является фотографией того, что приходилось видеть в деревнях в освободительное время – разгромленную усадьбу. И это сделано в Петербурге, на самом, можно сказать, бойком месте!

Был сегодня Никольский. Говорил, что Витте с «Новым временем» разошелся. Новый министр народного просвещения произвел на Никольского прямо отрицательное впечатление. Уши у него так велики, что страшно на них смотреть. Про эти уши Щегловитова говорила, что ее муж нашел, что «уши у Кассо, как калоши». Нос у Кассо тоже принадлежит к числу экстраординарных. Впечатление насчет него выносишь отрицательное. Удивляешься этому выбору!

19 октября. Был сегодня Шгюрмер. Про нового министра Кассо говорил, что провела его Веселкина, родственница Столыпина. Пуришкевич говорил про епископа Евлогия, что он много вреда приносит русскому делу в Думе, что он неискренний, двуличный, вредный человек.