Читаем Три самодержца. Дневники генеральши Богданович полностью

28 октября. Возмущает всех, что в суде над Преображенскими солдатами главные виновники избегли кары. Приселков говорил, что это дело рук полкового адъютанта Свечина, который ведал музыкантами, а так как главные зачинщики – музыканты, то он и устроил так, чтобы их вернули без суда в Петербург, и они продолжают находиться в полку. Говорят, что фрейлина Оболенская просила царицу расположить царя не так строго судить преображенцев, на что царица резко прервала ее и сказала, что, напротив, она уже просила царя применить к преображенцам самые суровые меры.

30 октября. Сказал Севастьянов, что сегодня в проходившего по Тверской, возле церкви Благовещения в Москве, Рейнбота брошена бомба, которая разорвалась и ранила полицейского Кульжинского. Рейнбот остался невредим. Преступник ранен в голову и задержан. У него оказался билет члена летучей боевой дружины. Затем Дейтрих сказал, что преступник убегал, бросив бомбу, и отстреливался, и Рейнбот сам его подстрелил. Дейтрих говорил, что охранному отделению известно было про ту группу экспроприаторов, которая похитила деньги 14 октября, но охранное отделение ожидало покушения на Столыпина в этот день. У этих людей было два автомобиля и два рысака. Последние были заплачены по 1500 руб., готовились для того, чтобы увезти преступников. Автомобиль однажды остановился против окон Зимнего дворца, где живет Столыпин. План их был бросить самые сильные снаряды с автомобиля, взорвать дворец. Теперь этим людям пришлось все ликвидировать ради того, что их более половины взято и теперь уже расстреляно. Как эти люди умеют отвести глаза! Верно сказал Клингенберг, что кража с бомбами на станции Рогово – ничего в сравнении с кражей 27 винтовок в Севастополе у караула.

31 октября. Сегодня Батьянов спросил меня, в кого стрелял Рейнбот, в того, которого держали или который убегал. Этот вопрос был неспроста, – здесь говорят, что Рейнбот стрелял в того, который уже был задержан. Лауниц сказал, что у экспроприаторов 14 октября были два автомобиля и 4 лошади, что все они (30 человек) уже задержаны и их будут судить военно-полевым судом.

Вчера вернулся Витте. В доме его не знали, что он приедет. По словам Лауница, был запрос в его доме, когда он вернется.

Был у нас преображенец Старицкий в новом мундире, который дали преображенцам, ссылаемым в Медведь. Просто волосы дыбом становятся, когда послушаешь, как раздули эту историю в полку, как начальство здесь вело дело несуразно. Какое жалкое и гнусное существо вел. кн. Николай Николаевич! Как офицеры преувеличили, и начальство поглупело и сгубило стольких людей!!

Рассказал Старицкий про это дело следующее. Прошлой зимой случилось, что агитаторы завлекали солдат «на чаек» и попавший туда должен был держать это в тайне. Когда про это было узнано в полку, Старицкому поручено было сделать следствие, и завлеченные солдаты были удалены из полка в армейские полки на два года. В Красном Селе, в лагере, настроение полка ничем не отличалось от настроения других полков, только в этом году чаще раздавались крики: «На родину!» Люди были в более нервном, повышенном состоянии. Когда офицеры спрашивали, унимая солдат, почему они кричат «на родину», солдаты отвечали, что, когда раз-два закричишь «на родину», на сердце легче становится.

8 июля преображенцы стали готовиться к выступлению в Петергоф для несения там караула. Вечером солдаты более чем в предыдущие дни кричали «на родину», и к этим крикам еще прибавилось: «Не пойдем, а поедем». Старицкому, который был дежурный по полку, об этом было доложено. Он пошел к людям и объяснил им, что полк пойдет в пешем строю, что это делается с целью приучить их к ходьбе для военного времени. Солдаты разошлись спокойно, он же сам, сообщив о происшедшем заместителю командира полка Трубецкому и ротным, лег спать. Ночь прошла спокойно. В 5 часов утра полк в полном порядке вышел из Красного и в полном порядке пришел в Петергоф. Вечером фельдфебель роты Старицкого пришел ему сказать, что люди неспокойны, что собрались в манеже. Старицкий вместе со своим помощником пошел в манеж, двери которого оказались запертыми, но по требованию Старицкого были отперты. Там было от 100 до 150 человек. Все они были в приподнятом настроении, и на приказание Старицкого разойтись никто не тронулся с места. Когда Старицкий вошел в манеж и спросил солдат, почему у них такое сборище, ответ был: «Пришли потолковать о своих нуждах». Послышались единодушные голоса: «Долой Старицкого! Вон сыщика!» (это последнее было говорено по поводу того следствия, которое было поручено Старицкому в полку). Других угроз не было. Старицкий стал искать глазами людей своей роты, но ни одного не увидел. Минута была критическая. Медленными шагами, с остановками, он начал уходить с Астафьевым. Тогда раздались крики «стой!». Но этому крику он не внял и с остановками вышел. После этого в лагере водворилась тишина, – солдаты разошлись.

Перейти на страницу:

Все книги серии Царский дом

Врачебные тайны дома Романовых
Врачебные тайны дома Романовых

Книга историка медицины Б.А. Нахапетова, написанная на основе большого количества архивных и литературных источников, рассказывает о врачебных тайнах дома Романовых. Первая её часть посвящена теме «Власть и здоровье» и рассказывает о недугах августейших особ — царей, императоров, императриц, а также отдельных великих князей из рода Романовых. Автор рассматривает различные версии причин смерти российских императоров Петра I, Александра I, Николая I, Александра III, отвергая в итоге теории «заговоров» и «деятельности врачей-вредителей». Вторая часть книги повествует о жизни и трудах придворных медиков — элите российского врачебного сословия. Собранные материалы позволили реконструировать социальный облик придворного врача на различных этапах почти 300-летнего существования этого института в России.

Борис Александрович Нахапетов

История / Медицина / Образование и наука
Великий князь Николай Николаевич
Великий князь Николай Николаевич

Эта книга посвящена великому князю Николаю Николаевичу Младшему (1856–1929), дяде последнего русского императора Николая II. Николай Николаевич 10 лет являлся генерал-инспектором кавалерии и многое сделал для совершенствования этого рода войск. Кроме того, он занимал посты главнокомандующего войсками гвардии и Петербургского военного округа. Николай Николаевич являлся Верховным главнокомандующим русской армией в начальный период Первой мировой войны (по август 1915 г.), а затем – вплоть до Февральской революции – главнокомандующим Кавказской отдельной армией. Многие представители русского общества считали великого князя возможным вождем процесса укрепления русской государственности. Данной роли Николай Николаевич не сыграл, но все равно вошел в отечественную историю как незаурядный и талантливый деятель трагической эпохи.Впервые книга вышла в свет в парижском издательстве «Imprimerie de Navarre» в 1930 году.

Юрий Никифорович Данилов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
В Мраморном дворце
В Мраморном дворце

Книга воспоминаний великого князя Гавриила Константиновича Романова «В Мраморном дворце» – не просто мемуары, а весьма ценный источник по российской истории конца XIX – начала XX века. Повествование охватывает период с 1887 по 1918 год. Гавриил Константинович рассказывает о таких событиях, как коронация Николая II, гибель П.А. Столыпина, празднования 100-летия Отечественной войны и 300-летия Дома Романовых, первая российская Олимпиада, начало Первой мировой войны, убийство Григория Распутина, Февральский и Октябрьский перевороты в Петрограде, начало красного террора. Много внимания Гавриил Константинович уделяет повседневной жизни представителей династии Романовых, особенно ветви Константиновичей.Впервые книга вышла в свет в издательстве имени Чехова в Нью-Йорке в 1955 году.

Великий Князь Гавриил Константинович Романов

Биографии и Мемуары
Царь и царица
Царь и царица

Владимир Иосифович Гурко (1862–1927) – видный государственный и общественный деятель Российской империи начала XX века, член Государственного Совета, человек правых взглядов. Его книга «Царь и царица» впервые вышла в свет в эмиграции в 1927 г. На основании личных наблюдений Гурко воссоздает образ последней российской императорской четы, показывает политическую атмосферу в стране перед Февральской революцией, выясняет причины краха самодержавного строя. В свое время книгу постигло незаслуженное забвение. Она не вписывалась в концепции «партийности» ни правого лагеря монархистов, ни демократов, также потерпевших в России фиаско и находившихся в эмиграции.Авторство книги часто приписывалось брату Владимира Иосифовича, генералу Василию Иосифовичу Гурко (1864–1937), которому в данном издании посвящен исторический очерк, составленный на основе архивных документов.

Василий Иосифович Гурко , Владимир Иосифович Гурко , Владимир Михайлович Хрусталев

Документальная литература / История / Образование и наука

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии