Три последних самодержца

(См.: Генерал А. И. Спиридович «Великая Война и Февральская Революция 1914–1917 г.г.» Всеславянское Издательство Нью-Йорк 1960, 1962 г. 3 тома

Генерал А. И. Спиридович был жандармским генералом, начальником дворцовой охраны, описывает подробно положение во Дворе и политические условия приведшие к революции. ldn-knigi)

10 сентября.

Приехавший в Петербург саратовский губернатор Татищев представил Столыпину доклад об Илиодоре, в котором его деятельность Татищев признает «вредной и угрожающей спокойствию». Дубровин же представил в Синод ходатайство царицынских богомольцев, в котором они просят Синод оградить Илиодора от нападок на него. Говорили все это нам за достоверное. Богомольцы сравнивают Илиодора в своем прошении с Иоанном Златоустом.

11 сентября.

Вчера пристав Гвоздевич рассказывал Е. В., при каких обстоятельствах Думбадзе сжег дом Новикова, за сожжение которого Дума обвиняет Думбадзе. Из этого дома была брошена в Думбадзе бомба, которая и ранила его. Бомбу бросил с балкона этой дачи какой-то субъект. Лошади были искалечены, кучер ранен в глаз, адъютант — в ногу, а у Думбадзе оторван козырек у фуражки. Первое распоряжение Думбадзе после этого взрыва было — оцепить дом. Человек, бросивший бомбу, видя, что ему спасения нет, застрелился тут же. Все беспорядки на юге до возмущения «Потемкина» Думбадзе и Дедюлин приписывают либерализму Скрыдлова, а Вирена хвалят.

13 сентября, Ялта.

Завтракал с нами сегодня Качалов, который здесь управляет царскими имениями. Коснулся с ним Е. В. воспоминаний прошлого, о прошлом голоде, о Валуеве, который за тот голод потерял портфель. Дело это было так. Было собрано совещание под председательством цесаревича (впоследствии Александра III), на котором Качалов сказал цесаревичу, что есть одно средство дешево купить хлеб — это чтобы Александр II дал миллион, чтобы казначейство про это не знало, а у него, Качалова, есть человек, который сразу всюду на этот миллион закупит хлеба, имя этого человека — И. А. Милютин. Царь дал деньги, Качалов в чемодане привез их в гостиницу «Grand-Hotel», передал Милютину, и в тог же день от Милютина полетели депеши по всей России — закупить хлеб. Хлеб был куплен дешево, миллион был возвращен, устроились запасные магазины на произведенные закупки и проч. А Валуеву вследствие этого пришлось уйти.

17 сентября, Севастополь.

Жандармский ротмистр Полянский объяснял, каким образом был решен вопрос о выселении отсюда 46 еврейских семейств. Это требование пришло от Трусевича (Департамент полиции). Бострем приказал привести это в исполнение. По словам Полянского, это предписание было получено от Департамента полиции вследствие донесения градоначальника Мореншильда. Так как эти 46 еврейских семейств живут в черте крепости, то был запрос коменданту Григорьеву об их высылке. Комендант отвечал, что раньше, чем дать свое согласие, он требует проверки — надо ли их выселить. Это дело вопиющей несправедливости, так как многие из этих еврейских семейств живут здесь по 25 лет.

25 сентября, Москва.

Каховский, который у нас завтракал, говорил, что Муромцев раскаивается, что подписал Выборгское воззвание. Каховский удивлен, что Шварц допустил Муромцева читать лекции, так как Муромцев принадлежит к нелегализованной партии, к кадетам.

27 сентября, Петербург.

Сегодня хоронили профессора Сергиевского. Это большая потеря для русской партии, особенно по отношению к Финляндии, на которую он здраво смотрел. Приселков сказал, что идет говор в Петербурге, что Сергиевского отравили. Приселков говорил про премьера, что это не премьер, а корнет, что в нем ничего нет серьезного, последовательного, речи его пишутся Гурляндом и К°. Сказал он также про Столыпина, что он безволен, что только тогда проявит свою волю, когда его подзадорят. Приселков не умен, и все эти мнения — не его, а других, из них видно, что Петербург Столыпиным недоволен. Говорил он также, что за последнее время экспроприаторами украдено казенных денег около миллиона.

28 сентября.

M-me Пуришкевич говорила, что за границей читала постановления съезда социалистов, что в этом году у них постановлено произвести покушения, но делать это осторожно, сберегая своих людей, так как у них их в данное время мало.

Был генерал Зайончковский. Про генерала Данилова он сказал, что он «архикрасный», но притворяется теперь консерватором, что знает это он от Мартынова, который открыто заявляет себя либералом и сказал ему, что во время войны, когда в России вспыхнула революция, он и Данилов были на Дальнем Востоке и там Данилов высказывался даже за республику.