Три мушкетера. Миледи

Какой поворот событий! Сначала возвращение капитана де Тревиля, а теперь он поднимает бокал за здоровье будущих молодоженов – родной сестры и его лучшего друга! Вокруг них раздаются восторженные возгласы. Праздник продолжается.

Атос, которого новость о предстоящей свадьбе повергла в ироничное настроение, поздравляет друзей, но спешит ретироваться. Он тихо покидает особняк и веселое пиршество. Но в дверях он слышит голос д’Артаньяна:

– Атос! Значит, вы уходите?

– Да. Это все слишком для меня, – морщится тот. – А для графа де ля Фера уже слишком поздно.

Д’Артаньян тронут его откровенностью.

– Вы оставляете меня наедине с моей болью.

Атос смотрит на отважного гасконца с нескрываемой нежностью. Конечно, тот потерял Констанцию и не оправится от этой утраты в одночасье. Такую любовь заменить нельзя. Однако ему не хочется, чтобы он скорбел вечно.

– Ты так молод, – отвечает Атос. – Предайся своему горю, д’Артаньян… Потом в твоем сердце вновь поселятся любовь, молодость и жизнь. Поверь, мне бы хотелось поплакать, как и тебе.

Атос сломлен. Чересчур стар, чересчур разочарован, чтобы начать новую жизнь. Он потерял свою супругу во второй раз, в Англии. Нужно смириться. Он поворачивается и исчезает в тумане.

Д’Артаньян с грустью смотрит ему вслед.

Его боль еще слишком остра, и пока он не может осмыслить слов своего друга. Но невзирая на это, он решает вернуться к Арамису, Портосу, Матильде, Ганнибалу и остальным мушкетерам.

По правде говоря, праздновать ему совсем не хочется. С тяжелым сердцем он думает о той, которую он потерял навсегда.

Но вот ему предлагают бокал. И он ловит себя на том, что смеется над шуткой и шутит сам. Когда его зовут потанцевать, он немного сопротивляется. Но собственные ноги удивляют его. Они двигаются быстрее и свободнее, чем он предполагал.

Безусловно, его рана еще свежа. Нанесена в самое сердце. Если и не существует волшебного зелья, чтобы залечить ее, то беззаботность его друзей, их смех – лучшее средство, чтобы забыться.

Констанция не хотела бы, чтобы он изводил себя вечно. Она хотела бы, чтобы он жил, пел и смеялся. Хотела бы видеть молодого гасконца веселым и безрассудным. Отважным и дерзким мушкетером, лучшим из лучших.

Таким человеком и хочет оставаться д’Артаньян. Чтобы хранить память о Констанции. Чтобы представлять, как она улыбается по ту сторону невидимого занавеса, который отныне их разделяет.

Он будет произносить ее имя тайно, снова и снова. Но он будет делать это с улыбкой, торжественно обещая ей не отрекаться от себя. Со всем пылом и благородством настоящего мушкетера, который умеет сражаться и развлекаться. Так он поступит сегодня вечером и будет поступать впредь – если Богу угодно – каждый день его длинной жизни.

Покидая особняк верхом на своем скакуне, Атос слышит веселую музыку. И улыбается.

Несмотря на заверения, часть его хотела бы остаться на празднике. Но его уже ждут. Маленький мальчик семи лет, к которому он спешит, наконец свободный от своих обязательств.

После стольких переживаний и приключений граф де ля Фер должен чувствовать усталость. Однако у него на уме лишь одно: как можно скорее добраться до дома. И сжать в объятиях своего дорогого Жозефа.

Пейзажи проносятся вдоль дороги. Париж остается далеко позади.

Проходит несколько ночей и дней в пути. И вот он в сердце своего имения, в Берри. Кончается ночь и занимается заря, когда наконец перед Атосом вырисовывается величественная и такая родная ивовая аллея, которая ведет прямиком в замок его предков.

На фоне восходящего солнца седовласый мушкетер прыгает с лошади и ставит на землю свой узелок.

Рассвет дает надежду. Атос счастлив. Больше нет другого места в мире, которое бы так притягивало его. Только это.

Входя в пустынный коридор, освещаемый утренними лучами, он слышит знакомые звуки.

– Маргарита? – зовет он.

Но гувернантки здесь нет. Может, она на кухне? Улыбаясь, Атос спешит найти ее.

Вот она, в укромном уголке кухни. Только вместо обычной радости на ее лице слезы. Как только Атос приближается к ней, она поднимает на него свои выцветшие глаза:

– Мне очень жаль, господин граф. Мне очень жаль, – повторяет она.

Ошеломленный Атос не понимает, что случилось. Он спрашивает:

– Что?

– Я была бессильна, – признается гувернантка, ее голос обрывается

Лицо Атоса становится мертвенно-бледным. Теперь он понял с полуслова.

– Жозеф? – произносит он, еще не веря.

Его усталость как рукой сняло. Он стремглав вбегает по огромной лестнице.

– Жозеф!.. Жозеф! – кричит он.

Но в ответ лишь тишина. Запыхавшийся и растрепанный, он врывается в комнату сына. Она пуста. Безнадежно пуста.

Жозеф исчез. Он похищен. Увезен далеко от поместья. И никто не смог этому помешать.

На столе горит свеча. Ее пламя колышется, освещая уютную, но теперь тихую комнату.

Атос, покачиваясь, подходит к маленькой кроватке. Его лицо искажается гримасой ужаса.

На белоснежной подушке он видит изящную женскую серьгу с белым жемчугом. Точно такую же, как та, что он нашел в палатке д’Артаньяна прямо перед осадой Ля-Рошели.

Зловещий подарок, оставленный Миледи.

Констанция Бонасье пленила сердце д’Артаньяна.