Три кварка (1982-2012)

Из меня словно выдёргивают какой-то невидимый стержень. Ноги подгибаются сами собой, и я падаю на колени перед своей… нет, как бы мне этого ни хотелось, после всего случившегося она уже никогда не будет моей, это даже не обсуждается. Утыкаюсь ей носом в живот, обхватываю руками, трясусь как будто в припадке. «Прости, прости, прости! Я сам не знаю, что со мной происходит. Я на что угодно готов, только бы ты простила меня… сейчас, потом, когда сможешь… только бы это произошло, только бы ты простила…»

Сложно понять, говорю я всё это вслух или произношу мысленно. В любом случае, Лена не обязана меня слушать и, тем более, прощать за содеянное. Я бы, например, не простил. На её месте я бы сейчас взял в руки кирпич (благо, они везде здесь валяются) и треснул бы им насильнику по башке. А потом отшвырнул гада в сторону и ногою с размаха. Раз, другой, третий. В печень, по почкам, по причинному месту… Ведь я бы даже не пикнул. Ни единой попытки б не сделал, чтобы этому воспротивиться. Наоборот, воспринял бы всё как должное, как расплату, как воздаяние…

Увы, ничего подобного Лена не делает и делать не собирается.

С изумлением чувствую, как она начинает осторожно гладить меня по стриженой голове, а затем тянет потихонечку вверх, заставляя подняться на ноги.

«Ёлки! Неужели… простила?!»

Встаю. Стыдливо прячу глаза.

— Прости. Прости… Прости.

«Чёрт, чёрт… чёрт! Ведь это мои слова! Это я должен их говорить! Не она…»

— Прости меня, Андрюша. Прости. Это я. Я во всем виновата, — произносит Лена сквозь слёзы, прижимая меня к себе, растерянно всхлипывая, повторяя раз за разом одно и то же. — Прости, прости… прости.

Нет, я всё-таки идиот и в женщинах абсолютно не разбираюсь. Полное ощущение, что я упустил что-то важное. То, что не укладывается в привычные рамки. Словно и не было никакого насилия с моей стороны. Хм, а что же это было тогда? Просто выплеск гормонов? Ещё один элемент её «хитрого» плана? Кусочек странной мозаики? Деталь непонятного пазла?..

Через пару минут девушка наконец успокаивается, и мы просто стоим, замерев и обнявшись. А спустя ещё две минуты…

— Андрюш, скажи. А ты… ты… любишь меня? Ну, хоть немножко?

Голос у Лены дрожит. Кажется, она готова на всё, лишь бы услышать в ответ тихое и короткое «да». Хотя…

«А может, она снова играет? Просто играет со мной? Как кошка с мышкой… Да нет, не может такого быть. Это просто в голове не укладывается…»

Не раз слышал от умных людей и читал в не менее умных книжках, что говорить правду легко и приятно. Но что делать, если не знаешь наверняка, какая она, эта правда?

Медленно отстраняюсь от девушки и… пытаюсь-таки разломать шаблон. Уйти от её «колдовства», отринуть обволакивающие подсознание чары.

— Нет, Лена. Я тебя… не люблю.

Голос мой, хоть и хрипит, но звучит достаточно твёрдо. Впрочем, не знаю. Возможно, мне это только кажется… Да, действительно кажется. Вижу, что Лена не верит моим словам ни на грош. Уверена, что я её просто обманываю. Поэтому делает вторую попытку:

— Но… тебе ведь со мной хорошо? Да?

Что ж, она своего добивается. Не мытьём, так катанием. Вечно я ей врать не могу.

— Да, Лена. Мне с тобой хорошо, — выдавливаю я из себя. — Ты даже представить не можешь, как мне с тобой хорошо.

Моим ответом Лена, похоже, удовлетворена. Ей этого как будто достаточно. Однако торжества в глазах не заметно. Только какая-то… усталость что ли. А ещё напряжение. Словно она тоже, почти как и я пятью минутами ранее, может сейчас «взорваться», но пока сдерживает себя. С трудом, но сдерживает. Видимо, не желает доводить ситуацию до абсурда, чувствует нелепость момента. Понимает, что мы ведём себя как придурки или… как два опытных человека, много чего повидавших в жизни, но так и не сумевших до конца разобраться в своих нынешних отношениях.

— Холодно здесь, — девушка говорит невпопад, ёжась и кутаясь в своё измятое пальтецо.

— Сквозит, — соглашаюсь я с ней. — Ночь, наверное, будет холодная.

— Холодная, — грустно подтверждает она и протягивает мне руку. — Пойдём в подъезд?

— Пойдём.

Пошатываясь будто пьяные (или смертельно уставшие), мы медленно бредём к выходу с кровли. Пальцы у Лены прямо-таки ледяные — видимо, и вправду замёрзла.

Спускаемся вниз, останавливаемся на площадке возле квартир.

— Я вот в этой живу, — указывает девушка на крайнюю дверь.

Киваю. Молчу. Лена тоже молчит, но потом неожиданно вскидывается:

— Чёрт! Ты же моего телефона не знаешь.

Пожимаю плечами. Я его и, правда, не знаю.

— Эх, жалко, записать не на чем. Хотя… — Лена задумывается. — Знаешь, он у меня очень простой, запоминается очень легко…

Действительно, номер у неё очень простой. Комбинация из трёх цифр повторяется дважды. И единичка в серёдке. Повторяю его по просьбе Лены четыре раза. Она довольна, но домой к себе не зовёт. Только интересуется с робостью:

— Ты ведь мне позвони́шь? Да?

Вздыхаю. Смотрю на неё и…

— Не знаю, Жанн… эээ… Лен. Сейчас трудно сказать. Дел много, так что…

Взгляд у девушки ошарашенный. Глаза, словно блюдца. Глядит на меня, будто видит впервые.

«Блин! Да что же это за хрень за такая?! Как я мог ТАК опростоволоситься?!»