Три девицы под окном

– А я ими как раз и не живу… Иначе сразу согласилась бы выйти за тебя замуж, – тихо сказала она. – Но… ты же сам до сих пор не определился, кого ты спасаешь – меня или себя самого?..

Он застонал в бессилии, снова рухнул на кровать, перевернулся на живот и уткнулся в подушку, чтобы Нелька не видела его лица.

– Ненавижу… ненавижу, ненавижу! – глухо произнёс Дима. У Нельки хватило сообразительности догадаться, что речь идёт вовсе не о ней. Она присела рядом и осторожно погладила его напряжённую спину.

– Не ненавидишь, – поправила она. – Наоборот, очень любишь…

Он в отчаянии замотал головой, пытаясь опротестовать её обвинение, но горло перехватило предательским спазмом, так что он не смог вымолвить ни слова, боясь, что сейчас разрыдается.

Нелька немного посидела рядом, а затем деликатно встала, чтобы не мешать ему. Но он приподнялся и устремил на неё умоляющий взгляд покрасневших, измученных глаз.

– Не уходи… пожалуйста… не бросай меня, ладно? – как-то беспомощно попросил он. – Не хочу быть один… Боюсь, что такого натворю… Иногда кажется, что и убить могу…

Нелька снова села и нежно провела ладонью по его спутанным волосам.

– Я тебя не брошу, – пообещала она, – до тех пор, пока ты сам будешь во мне нуждаться.

– Ты меня совсем-совсем больше не любишь? – спросил вдруг он. Нелька улыбнулась.

– Дима, я очень тебя люблю.

Сколько, если подумать, разных и непохожих друг на друга смыслов таит в себе это одно-единственное, вроде бы простое слово – «люблю»…

Мама, конечно, была удивлена, когда Нелька объявила о том, что переезжает к Диме.

– Но вы потом, конечно же, распишетесь? – с нажимом спросила она. – Я понимаю, не все молодые в наше время хотят делать шумную и дорогую свадьбу, но хотя бы простая регистрация, а затем…

– Нет, – перебила Нелька. – Мы не планируем пожениться, мама. Можешь так и объявить всем нашим родственникам и знакомым, которые озабочены моей судьбой и мечтают «поесть салатиков» на свадьбе. Пожалуйста, не надо вмешиваться в мою личную жизнь, ладно? Я сама решу, как мне ею распорядиться. И в гости к нам с Димой в образе любящей тёщи с пирогами или блинами тоже не надо захаживать, хорошо? Я сама буду вас навещать. Живём-то рядом.

– Хорошо… – растерянно пробормотала мама, наблюдая, как Нелька хватает свой заплечный рюкзак. Дверь за ней захлопнулась, а мама, так и не поняв толком, что это было, ошарашенно опустилась на стоявший в прихожей пуфик.

Как-то ранним июньским вечером Нелька возвращалась из колледжа, чувствуя себя совершенно измотанной. Настроение было прескверное. После трёхлетнего перерыва снова объявился маньяк – вчера ночью в сквере нашли труп очередной жертвы. На этот раз ею стала молоденькая информатичка Галина Сергеевна; через тот сквер она ежедневно ходила с работы домой…

В колледж снова понаехала полиция, Нельку и её коллег по очереди вызывали в кабинет директора и расспрашивали об убитой. Как она вела себя в последнее время? Не жаловалась ли на то, что чего-то боится? Не ссорилась ли с кем-нибудь из коллег?..

Нельку ужасно утомил этот допрос, хотя следователь старался держаться панибратски – дескать, забудьте о том, кто я, и расскажите мне всё по-дружески, как на духу… Шерлок Холмс недоделанный. А чего тут рассказывать? Нельке было не до наблюдений за Галиной Сергеевной, ибо весь месяц она принимала зачёты и экзамены у своих великовозрастных остолопов.

Хотя, если откровенно, Нелька действительно чувствовала в последнее время нечто странное. Но не в поведении информатички, а в своём собственном мироощущении. Ей почему-то казалось, что она чуть ли не круглосуточно находится под чьим-то наблюдением… Мерещилось, что в спину постоянно смотрят тяжёлым мрачным взглядом.

«Я просто устала, – думала Нелька, стараясь рассуждать логически. – Плюс нервы расшатались… Не удивлюсь, если скоро начну в барабашек верить, как Рита…»

Во дворе возле её дома околачивался Морозов.

Нелька глазам своим не поверила, когда его увидела. Явился, не запылился! Бывший ученик то пропадал на месяцы и даже годы, а то вдруг выскакивал неожиданно, будто чёртик из табакерки, хотя она была уверена, что он отстанет от неё сразу после выпускного. Нелька не могла до конца понять его мотивов – действительно ли она ему так сильно нравилась, как он уверял, или для Лео это было уже просто делом принципа? Соблазнить – и отвалить? «Трам-пам-пам, мерси, мадам!»

Разумеется, Морозов довольно быстро раскусил, что Дима – никакой Нельке не муж, а в тот злополучный вечер просто оказался в нужном месте в нужное время и осадил зарвавшегося юнца. Поэтому притухший было энтузиазм Лео возгорелся с новой силой. Правда, он больше не позволял себе грубой навязчивости, никогда не распускал рук и не доводил Нельку до точки кипения. В конце концов, она даже стала находить его общество если не приятным, то хотя бы вполне терпимым.