Трезубец Нептуна

«Профессионального историка учат на протяжении почти десяти лет. На основании накопленного человечеством огромного опыта, он может достаточно уверено отличить обычный земляной холм от древнего кургана, россыпь скал от фундамента доисторического городища, обычный глиняный мусор от осколков древней керамики. В каждого археолога вложено огромное количество государственных средств, каждый из них имеет доступ к ценнейшим архивам, к опыту десятков предшественников. Таким образом, не может идти и речи о том, чтобы археолог имел возможность присваивать себе найденные в результате раскопок артефакты. Здесь и близко не идет речи о найденном случайным прохожим бесхозном имуществе. Нет, мы имеем дело с профессиональной работой специально обученных специалистов по своей прямой обязанности. Как не может землекоп, вырывший пруд по заказу хозяина сада и получивший оплату за труд, считаться владельцем труда, так и археолог, работающий на поверхности некоей планеты, не может стать владельцем извлеченной из раскопа вещи. Это – собственность народа данной планеты и ее правительства, как представителя народа.

Любые попытки обратить исторические артефакты в частную собственность, должны всячески пресекаться галактическим научным сообществом, считаться позором для ученого и просто образованного человека. Так называемым «черным археологам» не должно найтись места в нашей среде!»

(фрагмент статьи профессора Брусковского «Пирамы Такоса», «Новости археологии» № 3; 1087 год, планета Куюас)

Дороги Ершбика находились в идеальном состоянии – засеянные ровной невысокой травой, без малейших признаков кустарника или древесной поросли, они тянулись на сотни километров практически без виражей. Перед каждой из многочисленных рек и протоков имелся крутой трамплин, позволяющий перелететь препятствие на высоте пятидесяти-шестидесяти метров, а не скользить над водой, с риском врезаться в какой-нибудь катер или пароход. Глиссер постоянно шел в наиболее экономичном режиме – в полуметре над землей, а потому мог легко разгоняться до максимально возможной скорости. Тысячекилометровый путь до Алагмы троим мужчинам удалось преодолеть меньше, чем за три часа, и вскоре после полудня машина опустилась на пыльной улице заштатного провинциального городка.

Прямо впереди, замыкая путь, высилось трехэтажное, прилежно оштукатуренное здание с небольшой башенкой, украшенной круглыми часами – под старину, со стрелками. Остальные дома были двухэтажными, деревянными, с широкими балконами и застекленными верандами. Сверкающее желтизной стекло играло яркими бликами только вдоль центральной улицы – позади, уже в полусотне метров, поднималась алая стена леса, и никаких построек явно не имелось.

– Скромный городок, – огляделся Атлантида. – Одни магазины.

– Сюда туземцы со всей округи только за покупками приезжают, сэр, – продемонстрировал неожиданную осведомленность Вайт. – А живут на хуторах. Так что, в будни здесь от силы пятьсот человек живет, а в базарные дни и десять тысяч собраться может. Нестабильный бизнес.

– Вы меня убьете? – сиплым голосом поинтересовался мужчина.

– Ну что ты, брат?! – дружелюбно похлопал его по плечу Рассольников. – Ты же поддерживаешь орден Защиты Животных! Ты наш, ты свой. Тут у нас неподалеку есть хорошо укрепленная боевая база. Хочешь, пойдем с нами? Мы дадим тебе оружие, и ты сможешь больше не скрывать свои чувства! Ты будешь разить врагов направо и налево, смеясь над их потугами нас уничтожить!

– Да у меня… У меня дела… В городе… – не очень уверено отказался невольный соратник.