Трэвис

Они были сметены, прямо вместе с гостиницей «Желтая шпалера», парализованные от слишком большого количества умопомрачительного секса, — говорится в отчетах других гостей. Во всяком случае, так звучало перед тем, как остальные нырнули в штормовой погреб, чтобы спастись.

Я слегка повернул голову, мой взгляд упал на растение рядом с моей кроватью, то самое, с которым я разговаривал в первую ночь, когда приехал сюда. Что-то в воспоминании о той ночи вызвало у меня то, что я мог бы назвать только меланхолией. Я одновременно ненавидел и тосковал по тому времени. Надвигается буря. Я почувствовал это в воздухе, как металлический привкус приближающегося удара молнии.

— Как ты перенесешь расставание со своими растениями? — пробормотал я.

Как ты перенесешь расставание со мной?

Она тихо выдохнула.

— Счастливо. Я буду знать, что оставляю частичку себя, и что маленький уголок мира от этого становится лучше. — Она сделала паузу. — Может быть, ты будешь время от времени проверять тех, кто здесь… убеждаться, что у них все в порядке.

— Буду, — тихо сказал я.

Я лениво провел ее большим пальцем по своей нижней губе, не желая размышлять о том времени. Времени, когда ее больше не будет здесь.

— Ты оставила спасенные растения повсюду на своем пути, не так ли? Даже в том месте, откуда ты начинала.

Твой дом. Тот, который вызывает печаль в твоих глазах.

Она сделала паузу, которая, как показалось, длилась очень долго.

— Да, — наконец сказала она, как будто одно это слово потребовало от нее что-то придумать, а что именно, я никак не мог понять.

Часть меня хотела расспрашивать ее, пока она не откроется, а другая часть меня знала, что это была очень плохая идея. Тем ни менее я, казалось, не мог удержаться от желания узнать больше.

— Расскажи мне об этом. О твоем доме.

Снова пауза.

— Что тут рассказывать? Когда мы росли, у нас в квартире не было таких вещей, как растения. Как я уже говорила, у нас даже не всегда была еда. Моя мама… Она боролась с зависимостью. Она обещала остановиться… Но это никогда не происходило надолго. Немногие из ее обещаний когда-либо выполнялись.

— Черт. Мне жаль, Хейвен, — сказал я, проводя рукой по ее руке, желая утешить ее из-за чего-то, что давно прошло. — Мне не следовало спрашивать.

Но она пожала плечами. Внезапно она стала другой. Закрытой. Жесткой. И я пожалел, что мой вопрос привел к этому.

И снова я был в замешательстве. Часть меня хотела легкого поддразнивания. Но другая часть хотела прощупать ее — заставить ее поделиться со мной собой. Дать ей знать, что я справлюсь с этим.

Поднялось то отчаянное чувство, которое я всегда пытался контролировать, когда чувствовал страх или нужду.

— Все в порядке, — сказала она. — Сейчас я в порядке. Все в порядке.

Я пригладил локон, упавший ей на щеку, но он не подчинился мне, упорно возвращаясь туда, где только что был.

— Однажды она целый год не употребляла, — сказала Хейвен внезапно, почти задыхаясь. — Мужчины всегда приходили и уходили. Некоторые из них были приличными. Тот, с кем она была в тот год, — Джонни — научил меня играть в шашки. У него всегда был оранжевый тик-так с собой. Я все еще чувствую вкус тик-така, когда думаю о нем. В любом случае, я научилась не слишком привязываться ни к одному из них, потому что для меня это никогда хорошо не заканчивалось. — Она резко замолчала, по выражению ее лица пробежала легкая усмешка, ее рот скривился, как будто она попробовала то давнее со вкусом апельсина воспоминание о ком-то, кто был добр к ней, возможно, заставил ее почувствовать, что она что-то значит, а затем все равно ушел.

У меня сжалось горло.

Перестаньте нажимать. Она не останется. Тебе не пойдет на пользу, если ты раскроешь ее секреты.

Она слегка покачала головой, поворачиваясь ко мне.

— Извини. Не знаю, почему я это сказала. Можем мы немного перемотать назад? — она улыбнулась, хотя это было мимолетно.

Я колебался, снова разрываясь, но зная, что, по каким бы то ни было причинам, ей нужно было отвернуться от воспоминаний, которые она только что вызвала.

— Перемотать назад? — я наклонился вперед, целуя ее один раз в губы. — В какую часть? Я могу вспомнить несколько моментов, к которым я хотел бы вернуться с того мгновения, как ты постучала в мою дверь.