Третий Завет. Тетралогия (СИ)

Рыцари уже перебирали выложенное имущество, примеряясь и что-то прикидывая, а я перешел к доспехам. Сначала вытащил кожаные. Две чешуйчатые брони, но в качестве «чешуи» на них выступали крупные куски воловьей кожи, сложенные в три слоя и склеенные между собой смолой. Несмотря на непритязательный вид, такой доспех зачастую не уступает по защитным свойствам кольчуге, а иной раз даже превосходит. Но и весит он ничуть не меньше, а изнашивается быстрее. Кольчугу воин может передать по наследству своим детям, а вот кожаная броня либо к тому времени изорвется, либо у неё основа истлеет. Зато ремонтировать её в походе проще.

Ещё один кожаный доспех. Но это скорее просто шерстяной халат, усиленный вставками из нашитых поверх пластин толстой кожи. А вот короткая кольчуга. Надо бы её от ржавчины почистить, кстати. Да и вообще трофеи с сарацин чистотой не блещут. Очищение от грязи через помещение в пространственное хранилище с ними почему-то не сработало. Вот грязь, кровавые разводы, ржавчина и сохранились.

Напоследок извлёк самое ценное: хауберк и четыре пластинчатых брони. Кажется, у турок* она называется «хуяк». Это лежащие внахлёст стальные пластины, пришитые к основе и обшитые с обеих сторон тканью. Два хуяка похуже, один хороший, а один – вообще очень дорого выглядящий, но я его мечом несколько попортил. Любая из этих пластинчатых броней лучше обычного хауберка. Может быть даже лучше альвийской кольчуги, надетой сейчас на меня. Не в плане веса, а в плане защищенности, которую они дают воину. Одна из этих пластинчатых броней интересна тем, что к ней прилагается дополнительная навесная броня из связанных между собою дощечек. То есть её можно накинуть сверху, усиливая защиту груди и спины. Не Бог весть что, конечно, но сама идея любопытная. Ведь так можно ходить налегке в походе, а перед битвой, если есть время на подготовку, навесить сверху вот это усиление. Никогда раньше такого не видел, но по идее должно сработать. Её хозяина я, по крайней мере, убил не в грудь. Да и не пробьёт меч такую броню. И топор не пробьет. Булава? Ну, булава – это булава. Но тогда уж лучше бить в конечности или в голову. А долбить в самое крепкое место – это как головой биться в крепостную стену. Может и проломишь со временем, но оно того не стоит.

* Турками в то время часто называли не только представителей тюркских народов, но и арабов. Слова «сарацин», «араб», «турок» часто употреблялись как синонимы. А арабы Египта, Сирии и представители монгольской империи всех европейцев обычно называли франками.

(примечание автора)

Выложил вспомогательные комплекты снаряжения, в виде наручей, поножей, поддоспешников, подшлемников, ремней и прочего. Чуть подумав, скинул в одну кучу одежду убитых. Вдруг и на неё найдутся желающие? Себе я отдельно отложил один комплект, простой, но чистый. Пригодится, если понадобится замаскироваться под сарацина, чтобы во мне чужака за сотни шагов видно не было. Отдельной кучкой отложил на камни наконечники от арбалетных болтов альвов, несколько системных монет (ради чего пришлось на время призвать Глэйса), вторую флягу и россыпь учебных карт. На случай, если со мною захотят расплатиться очками Системы, приготовил карты владения топором, копьём и дубиной. Если получится, то я их выучу, а нет – так нет.

Желание расторговаться и присмотреться к выставке чужого богатства пришлось отложить, на площади появился ещё один рыцарь. Краснокожий, одетый в шкуру неизвестного мне зверя, необычного ярко-желтого с черными пятнами окраса, с массивными золотыми браслетами на обнаженных руках… Он быстро огляделся по сторонам, и решительно направился в мою сторону. Я поднялся с каменных плит. Необычная одежда слегка сбивала с толку, но союзника по пройденной миссии выдавала красная кожа, горделивая осанка и резкие черты лица, которые могли бы показаться равнодушными и высокомерными, если бы не внимательные живые глаза.

- Не ленись! Не лги! Не кради!* – Приблизившись, торжественно произнёс он.

* «Не ленись. Не лги. Не кради». – Ритуальное приветствие некоторых индейских народностей Южной Америки, отражающее их обычаи, жизненные ценности и мировоззрение. В данной книге автор сознательно делает допущение, что это приветствие использовалось не только инками, но и некоторыми соседними с ними народами. Было ли так на самом деле или нет – мы вряд ли когда-нибудь узнаем.

(примечание автора)