Третий вариант

Надя с девочкой поднимаются наверх, и я остаюсь один. Конечно, в кафе, что напротив дома наших земляков, можно еще раз проверить телефон. Можно даже побеседовать с миловидной француженкой, которая там работает. Но, во-первых, кафе очень маленькое, и она наверняка запоминает своих клиентов, что опасно. Она может просто рассказать своим милым соседям о человеке, который расспрашивает про них. А во-вторых, откуда она может помнить, кто именно говорил по ее телефону полгода назад? Но какая осторожность у подлеца Касимова. Он ведь даже не домой позвонил, а в соседнее кафе, чтобы никто не смог найти по телефону, даже выйдя на это заведение.

И почему он так оберегает этого рыжего толстяка и его жену? Почему с такими предосторожностями звонил в Лабуэр? И куда делась его женщина, которую он вывозил из Москвы через Турцию? Все-таки придется лететь в Турцию, чтобы выяснить, куда делась эта Элина Селичкина. Но если я отсюда уеду, мне больше никто не даст визы. Придется снова просить помощи у моего заказчика. Если эта молодая женщина не имеет никакого отношения к Селичкиной, то почему она заказывала в Стамбуле билет Париж—Бордо. А если эта женщина и есть Селичкина, то где тогда сам Рашид Касимов? Получается, он вызвал ее сюда, чтобы она вышла замуж за рыхлого толстяка. Это как-то мало похоже на того Рашида Касимова, чье досье я читал. Нет, все-таки нужно повременить с отъездом в Турцию и попытаться все выяснить здесь, в Лабуэре. Я достаю сотовый телефон и звоню главному заказчику. Он, конечно, сразу отвечает.

— Как у вас дела? — спрашивает он, по голосу я чувствую, что он нервничает. Если так волнуется, мог бы позвонить сам. Впрочем, этого я ему не говорю.

— Пока ничего конкретного. Есть некоторые следы, но ничего определенного.

— А когда будет точнее? — вдруг срывается. И спрашивает: — Вы действительно пока ничего не знаете?

— Я его ищу. И не нужно на меня кричать. Я делаю все, что могу. Во всяком случае, в ближайшие два-три дня у меня будет более определенная информация. Но есть просьба.

— Что там еще?

— Мне надо продлить визу Франции. Я не могу долго находиться тут с транзитной визой. А мне нужно здесь быть еще хотя бы десять дней.

Он молчит несколько секунд. Потом нехотя говорит:

— Хорошо. Визу мы вам сделаем. Где вы сейчас находитесь?

— На юге Франции, — я не собираюсь сообщать этому типу наше точное местонахождение. Может, просто боюсь сглазить.

— Вы должны приехать в Париж завтра утром.

— Только днем, утром я не успею.

— Ладно. Пусть будет днем. Обратитесь в наше посольство во Франции. Я предупрежу консула, чтобы вам помог. Вам сделают визу еще на две недели. Но это последний срок. Мне нужен результат, Левша. Ведь вы понимаете, какие деньги пропали с этим подлецом. И мы пока ничего не можем сделать.

Сказал бы я этому типу все, что о нем думаю. Но нельзя. Сейчас нельзя, я не хочу портить с ним отношения. Может, мне просто хочется еще немного пожить в Лабуэре, в своем домике, в котором мне так удобно и тепло.

— До свидания. — Я отключаюсь, окончательно понимая, что все мои подозрения в отношении «владельца скотобойни» оправдались. Он не просто заказчик. И это не мафия. Ни одна мафия мира не смогла бы делать то, что делает этот человек. Даже не позвонив в Париж, он небрежно заявляет, что его посольство мне поможет. В Швейцарии его люди сделали визу за один день, в Москве — тоже за один. Предположить, что у мафии повсюду свои люди или она их покупает, невероятно, хотя бы потому, что он должен был сначала выяснить — продается их консул в Париже или не продается. Но он говорит это сразу и таким безапелляционным тоном. Он имеет право приказывать. И консулу, и людям в Швейцарии, и вообще всем чиновникам своего суверенного государства. А это значит, что мой главный заказчик представляет само государство. То самое государство, которое получило независимость в результате развала Советского Союза. То самое государство, которое решило спрятать на счету в Швейцарии несколько сотен миллионов долларов на «черный день». Которые присвоил Рашид Касимов.

Все становится на свои места. Теперь я знаю, почему Касимов так поспешно бежал и кто взорвал его машину. Очевидно, он и его люди знали об этих деньгах, что не устраивало моих заказчиков. Они принимают решение ликвидировать Касимова и всех его людей. У меня хорошая память, и я помню, именно в те дни в газетах появились сообщения о кровавой бойне в аэропорту Шереметьево и на даче какого-то бизнесмена. Теперь ясно, чья это была дача. Ясно, почему мои заказчики не могут предъявлять претензий к швейцарским банкам. Эти деньги были тайно вывезены из государства и, очевидно, через финансовые структуры самого Касимова переведены на счета в банки Швейцарии. Их владельцы теперь не могут требовать деньги обратно, опасаясь скандала. Поэтому им нужен живой Касимов, чтобы получить деньги через него.