Третий сын 5: Война против всех

Высказав это со всей серьезностью, он подошел ко мне и протянул руку. Раз уж Оди все обставил так по-взрослому, я тоже отнесся к нему со всей серьезностью. Встал и стоя пожал ему руку.

— Теперь вы можете встречаться, не прикрываясь делами. Можете даже целоваться… — дал свое добро Оди. Дальше говорить ему не дали. Зал торжеств заполнился дружным хохотом.

* * *

Уже не знаю, наверное, у меня началась развиваться паранойя. Я настоял, чтобы Дария увеличила число охраны замка. А еще ввела на улицах города патрули и усилила количество людей на стенах и башнях. По крайней мере, пока в городе находится армия Долины. И лишь после принятия перечисленных мер я успокоился.

Застолье продолжилось до полуночи и лишь тогда закончилось. Брат с мамой подались к порталу, открытому для них прямо в зале торжеств. Я, естественно, оставался в Оршике. Как-никак сам Оди позволил целоваться с сестрой, чем я, собственно, и намеревался заняться всю ночь.

Я ничего не сказал Даниэлю о клятве данной Дарии. Наверное, мама рассказала. Он похлопал меня по плечу и лишь обронил — «жаль… очень жаль, что так получилось» и вошел в портал.

Мы поднялись в спальню Дарии, и она первым делом потащила меня мыться. Так сказать, смыть с себя все плохое, что сегодня случилось. А мне так ее захотелось, что невмоготу. У двери в ванную комнату я остановил княгиню, развернул к себе лицом и, приставив к стенке, впился в ее губы, шею. Руки принялись стаскивать с нее платье. И вот уже появилась обнаженная грудь со вздернутыми солеными сосками.

Дальше изводить себя и ее одними только поцелуями не было сил. Взяв Дарию на руки, я понес ее к кровати. Прямо с ней на руках плюхнулся на перину и навалился сверху. Губы, шея, грудь, дрожащий от прикосновения живот… Все было таким желанным. Ее тело покрылось мурашками. Теперь уже Дария сама жаждала скорейшей близости и срывала с меня одежду.

Едва она стянула с меня штаны, и я ворвался в ее дрожащее лоно. Толчок, еще один и я впервые услышал, как страстно может кричать моя девочка.

Раз уж Оди позволил ей целоваться, и никто более из оршиканцев не смел ее осуждать, она больше не сдерживала себя в страсти.

Еще толчок и Дариа взмолилась:

— Тише, немного тише.

Наши губы снова слились. Голова закружилась. Наступило то самое чарующее ощущение неимоверного блаженства. Наверное, именно такое ощущение испытывают праведники, попадающие в Мир Дагора. Ощущение невероятного блаженства.

И ведь в том, что сейчас происходило между нами не было ни капли магического. Эти чувства рождались сами собой и оттого были куда сильнее и глубже. Проникали в самое сердце, заставляя всему внутри вскипать. Я утопал в ласках Дарии и не хотел ничего иного. А она сама орала как резанная. То впивалась зубами мне в губы, то ногтями в спину.

— Ну куда ты так спешишь?.. Помедленнее… Я хочу насладиться тобою, — припав к уху, прошептала она.

Помедленнее?

Серьезно?!

Да уже через секунду наши тела настолько взбунтовались, что кровать затрещала, принялась ходить ходуном, грозясь в любой момент сломать себе ножки.

Я менял позы, врывался в Дарию снова и снова. Как будто это был первый и последний раз в нашей жизни и больше подобного никогда не повторится.

И все никак не мог ею насытиться…

Глава 27

Горнист надрывался. Его отчаянные крики до неприятного въедались в голову. Они вызывали чувство тревоги, страха, смятения, взвинчивали и без того напряженные нервы. Ума не мог приложить, зачем он подавал сигнал Боевой тревоги. В этом не было необходимости. Все уже случилось. На необъятном поле лежали только трупы. В основном падшие, но попадались и люди. А самого горниста нигде не было видно. Равно как никого живого.

Из-за обилья падших стоял до невозможности неприятный смрад. А еще чувствовался запах свежей, еще теплой крови. Она особенно лезла в ноздри, перебивая даже вонь от падших, и была не менее противной. Именно кровь вызывала особую брезгливость и тошноту.

По возможности стараясь переступать через трупы, я шел и не мог понять, когда это падшие в таком количестве появились. Чем больше я об этом думал, тем больше начинал вспоминать. Память вырисовывала смутные картинки. Как будто недавно кто-то мне сказал, что падшие прорвались через Врата Дагора. Громадной стаей они ворвались в наш мир и неслись по нему подобно туче саранчи, истребляя все живое.

Несмотря на необъятное поле и бесчисленное количество мертвых падших, я точно знал — убита лишь небольшая часть громадной стаи. Люди не смогли их остановить. Стая пошла дальше.

Вокруг все было каким-то темным. Небо виделось серым, ненастным, но без осадков. Наверное, наступил вечер или хмурое утро. Трупы под ногами были темно-серыми или совсем черными. Других цветов не попадалось.

Куда ни посмотри не было ни гор, ни построек, ни деревьев, одно только это поле с мертвецами, я — бродящий в одиночестве и горнист, который до сих пор не появился.

Странно как-то, но мне кажется, когда-то я здесь уже был. Точно помню и это поле, и эти трупы, и эти крики горниста, раз за разом повторяющие сигнал Боевой тревоги.