Третий близнец

– У меня, знаете ли, репутация честного человека.

– А доктор Феррами очень хорошо помнит этот разговор.

– Ну и на здоровье.

– И утверждает, что вы тогда и не думали упоминать о каких-либо проблемах этики или вторжения в частную жизнь. Вас тогда интересовал только один вопрос: как работает ее поисковая система?

– Возможно, она забыла.

– Или вы что-то путаете. – Стив почувствовал, что в этом раунде победил он. И резко сменил тактику. – Скажите, а эта мисс Фрилэндер, репортер из «Нью-Йорк таймс», говорила, откуда она узнала о работе доктора Феррами?

– Не знаю. Если даже и говорила, доктор Оубелл об этом не упоминал.

– А вы не спрашивали?

– Нет.

– И даже не задались вопросом, откуда она все это узнала?

– Ну, полагаю, у каждого репортера есть свои источники информации.

– А поскольку доктор Феррами не опубликовала пока что ни одной работы об этом проекте, источником могло быть некое частное лицо, верно?

Беррингтон заволновался и вопросительно взглянул на Квинна. Тот поднялся.

– Сэр, – обратился он к Джеку Баджену, – свидетели не должны заниматься пустыми домыслами и рассуждениями.

Баджен кивнул. Стив сказал:

– Но здесь у нас не формальные слушания, мы не в суде.

Тут впервые заговорила Джейн Эдельсборо:

– А лично мне эти вопросы кажутся весьма любопытными и имеющими прямое отношение к делу.

Беррингтон бросил на нее мрачный взгляд, она слегка пожала плечами, словно извиняясь за что-то. «Интересно, каковы взаимоотношения между двумя этими людьми?» – подумал Стив.

Баджен медлил с ответом в надежде, что кто-то из членов комитета поддержит его точку зрения, но все молчали.

– Ладно, – сказал он после паузы, – продолжайте, мистер Логан.

Стив просто ушам своим не верил – он выиграл первый процедурный спор. Очевидно, профессорам просто не понравился этот самоуверенный адвокат, указывающий им, о чем можно говорить и о чем нельзя. В горле у него пересохло от волнения. Дрожащей рукой он налил себе воды из графина.

Отпил глоток, потом вновь обратился к Беррингтону:

– Очевидно, мисс Фрилэндер была неплохо осведомлена о характере исследований доктора Феррами, как вам кажется?

– Наверное.

– Ей был известен поисковый механизм, применяемый доктором Феррами при исследовании пар близнецов, она знала и о сканировании данных. Это совершенно новая методика, разработанная доктором Феррами. И о ней знали только вы и еще несколько коллег с кафедры психологии.

– Ну, раз вы так утверждаете…

– Так что, похоже, журналистка получила информацию с кафедры, верно?

– Возможно.

– Ну а какой же мотив мог быть у человека, передающего эту информацию? Кроме как скомпрометировать доктора Феррами и ее работу?

– Понятия не имею.

– Не кажется ли вам, что этот поступок мог совершить человек, одержимый злобой, возможно, завистью, чувством соперничества?

– Может быть.

Стив удовлетворенно кивнул. Он чувствовал, что взял верный тон, правильное направление. Возможно, ему все же удастся выиграть.

«Не обольщайся, – тут же напомнил он себе. – Это еще только начало».

– Так. Давайте перейдем ко второму сделанному вами здесь заявлению. Когда мистер Квинн спросил вас, комментировали ли статью в «Нью-Йорк таймс» люди, не принадлежавшие к университетским кругам, вы ответили: «Да, конечно». Вы не отказываетесь от этого утверждения?

– Нет.

– И сколько же именно звонков от спонсоров вы получили, не считая Престона Барка?

– Э-э… я говорил с Эрбом Абрахамсом…

Сразу видно, что блефует, подумал Стив.

– Простите, что перебиваю, профессор. – Беррингтон удивился, но тут же умолк. – Скажите, это мистер Абрахамс звонил вам или наоборот?

– Э-э… кажется, я сам звонил Эрбу.

– Мы еще вернемся к этому. А теперь скажите, сколько именно важных спонсоров звонили вам, чтобы выразить свою озабоченность публикацией в «Нью-Йорк таймс»?

Беррингтон заметно смутился.

– Не уверен, что они звонили только по этому конкретному вопросу.

– Ну а сколько было звонков от потенциальных студентов?

– Ни одного.

– А кто-либо звонил вам лишь с целью поговорить об этой самой статье?

– Вроде бы нет.

– Тогда, может, вы получали послания по почте?

– Пока нет.

– Похоже, вы несколько преувеличили шумиху, поднятую по этому поводу.

– Не уверен, что из всего этого можно сделать такой вывод.

Весьма уязвимое заявление, и Стив не стал его комментировать. Беррингтон смущался все больше. Члены комитета навострили уши и следили за каждым словом. Стив посмотрел на Джинни. Она ожила, в глазах засветилась надежда.

– Давайте теперь поговорим об одном телефонном звонке, – продолжил Стив. – Вы сказали, что вам звонил Престон Барк, президент «Дженетико», и представили все дело так, будто бы он просто спонсор, озабоченный тем, как тратятся его деньги. Но ведь он – нечто большее для вас, верно? Скажите, когда вы с ним познакомились?

– В Гарварде, сорок лет тому назад…

– Тогда он, должно быть, один из стариннейших ваших друзей?

– Да.

– И много лет спустя вы вместе с ним основали «Дженетико»?

– Да.

– Так что его можно считать и вашим деловым партнером.

– Верно.

– И в настоящее время компания находится в процессе передачи германскому фармацевтическому концерну «Ландсманн»?

– Да.