Третья

После кружки холодной воды и попавшей в желудок каши и правда стало легче, голова перестала кружиться.

‒ Лучше?

Арнау был внимателен, как и всегда.

‒ Лучше.

‒ Теперь я буду тем, кто следит за твоим питанием.

Мне хотелось ухмыльнуться. И ответить что-нибудь колкое, но сил придумать остроумный ответ не хватило, потому я просто улыбнулась. Пусть следит в эти дни… сколько их там осталось?

‒ А теперь ‒ спать, ‒ скомандовали мне, когда энергии жевать сухую кашу не осталось тоже. Забрали тарелку, указали кивком на постель. Единственную в комнате. Хотя бы широкую, повезло. – Одеял нет. Раздеваться не надо.

Едва ли мне хотелось здесь, в доме, где не очень чисто и не очень тепло, раздеваться. Так как ни одна из сторон кровати не упиралась в стену, я улеглась посередине, вдохнула запах пыльной подушки и закрыла глаза.

С удовольствием просплю эти доступные для отдыха два или три часа. Мне надо.

Я проснулась, когда в комнате было темно. Когда я засыпала, за окном было темно тоже, но сейчас потолочная лампочка была погашена, осталась зажженной лишь настольная лампа на столе. Полумрак. За моей спиной ‒ Гэл, его рука обнимает меня вместо одеяла, слышно размеренное дыхание. Рука тяжелая, под ней тепло. Он, наверное, мог полностью завернуть меня в себя, закинуть сверху еще и ногу, но тактично не сделал этого, как и не прижался пахом, не стал смущать. А передо мной ‒ Эйс, спит. Глаза закрыты, голова на соседней подушке, черты лица жесткие даже во сне, мерно поднимается и опускается грудь.

А я совершенно некстати «выспалась». Хорошо хоть в туалет не захотела, потому что подниматься ‒ значит разбудить одного или обоих сразу.

Арнау красив. Мне было видно достаточно, чтобы любоваться. Все так же мужественен, как тогда, когда я впервые повернулась, столкнулась с ним лицом к лицу в лифте. Знала ли я тогда, что несколько дней спустя буду спать с этими парнями в одной постели? Вот так, без намека на секс, просто между ними. И что буду чувствовать, как между нами растет не плотская связь, но другая – душевная. Люди, прошедшие вместе через то, через что мы прошли сегодня, навсегда перестают быть просто «знакомыми» или просто друзьями. Они уже на всю оставшуюся жизнь соучастники некоего приключения, заварушки, вспоминая которую, всегда будут говорить: «А помнишь, как мы…» И я буду помнить. И они будут. Это уже настоящий канат внутри, соединивший пережитыми событиями. Вот так странно.

Гэл спал, я чувствовала. Конечно, спал чутко, и, проснувшись от любого шороха, он будет готов действовать, но его сон был настоящим. А вот про Арнау непонятно… Дремлет? И даже во сне они разные.

Коэн стабильный, как фиксирующая мир плита. Эйс – наэлектризован. Он всегда будет создавать шквалы, помехи, закручивать вокруг себя спирали ‒ Коэн всегда будет их своей аурой стабилизировать. Совершенно разные характеры, типажи, энергии. И этой ночью я вдруг поняла, что никогда не смогу между Коэном и Арнау выбрать. И никогда не захочу этого делать. Потому что они удивительным образом дополняли друг друга, потому что быть с Гэлом – все равно, что сидеть у ласкового, мощного и спокойного океана, а быть с Арнау – постоянно попадать в шторма, гонять по крови адреналин, лишать себя спокойствия и сна. Избрав что-то одно, ты постоянно будешь тосковать по противоположному.

Но если допустить обоих…

Меня все еще шокировала эта мысль. Сама идея жизни втроем, без ограничений в виде ревности и других ненужных эмоций. Это возможно? Или все-таки игра? А даже если игра, она… возможна? В долгосрочной перспективе? И настоящие ли в ней чувства?

То был пазл, который, не имея опыта, я никак не могла сложить. Только понимала, что либо в какой-то момент я позволю себе нырнуть, либо никогда не узнаю о том, существуют ли люди, чей разум вышел за рамки ненужных убеждений.

А узнать хотелось. Еще хотелось познать себя – а смогу это себе позволить? Новое мышление, новое отношение к чему-то, новый… опыт?

Может, мысли не туда, но ночью всегда отлично философствуется.

Коэн меня всегда успокаивал. Конечно, не в те моменты, когда целовал… А вот Эйс чем-то пугал, будоражил и притягивал, как лампа с электрическими дугами. И трогать страшно, и пальцы тянутся… Характер Арнау таил загадку, разгадать которую мне пока было не под силу, и я не умела его ни прочитать, ни прощупать, ни предсказать. Ни толком даже понять. Развернуться бы и уйти, следуя логике, как делают в случае опасности, но ноги сами тянут вперед… Что за странная дилемма?

А он вдруг открыл глаза ‒ Эйс. Почувствовал, что на него смотрят? Неужели взгляд может быть слишком пристальным и способен разбудить? И какое-то время просто лежал, смотрел в ответ.

Я нехотя опять нырнула в эту поглощающую ауру, нейтрализующую волю, – Арнау это умел. Как будто аккуратно заводил тебе руки за спину, как будто очень мягко лишал всякой возможности (и даже желания) трепыхаться. Разве не загадка? Он просто смотрит, а ты понимаешь, что подчиняешься ему добровольно. Отвести бы глаза, но так приятно тонуть…