Третья

С утра меня потрясли две вещи: количество пропущенных от Шенны (когда я успела установить телефон на беззвучный?) и… собственная рука.

Да, «скрепки», как и предупреждал Гэл, теперь валялись на матрасе, распрямленные, отработавшие, а на ладони в том месте, где вчера зиял зловещий болезненный порез, теперь остался лишь тонкий шрам. Почти невидимый и совершенно неощутимый. Сгибая и разгибая пальцы, я долго смотрела на руку, силясь стряхнуть с себя ощущение того, что с момента неудачного падения, случившегося вчера, прошло не менее двух месяцев. Не прошло! Я уснула раненая, а проснулась целая. Невероятно.

Шенне я перезванивать не стала: она завалит вопросами «Все ли у меня хорошо со здоровьем? Куда я пропала без объяснений? Почему ничего ей не сказала?» и «Как я могла ее бросить в разгар верстки финального разворота?» Ничего, ей дадут кого-нибудь из коллег на замену, в одиночку работать не заставят.

С кухни тянуло свежезаваренным кофе.

Гэл сидел за столом ко мне спиной, разглядывая какие-то бумаги, в руке держал фарфоровую чашку; Эйс ‒ на стуле полубоком. На Коэне темные джинсы и футболка цвета воды в бассейне – удивительно освежающий цвет, идущий ему чрезвычайно. Арнау ‒ с голым торсом, в мягких домашних штанах.

Я подошла ко второму. Спросила, протянув ладонь:

‒ Как это возможно?

Мою ладонь взяли аккуратно, осмотрели, по шраму неторопливо провели большим пальцем.

‒ Завтра его не будет видно.

‒ Чем вы таким … намазали? Как?

‒ Волшебство.

Эйс был красив и без улыбки, но с улыбкой… А в сочетании с мощными обнаженными плечами, литой грудью и кубическим прессом – без шансов, сразу лапы вверх. Я этого и боялась, что они будут разгуливать по дому в подобном виде. Стоять рядом с полуобнаженным мужчиной, мощную шею которого обнимает темный шнурок с подвеской, мужчиной, который гладит чувствительное место на твоей руке, невозможно без мыслей о… о, да.

Прикосновения пришлось прервать, потому что опять наваливалось ощущение той самой сладкой слабости, которая лишает ум способности трепыхаться. Только не с утра.

‒ Вы уже завтракали?

‒ Еще нет.

И я перехватила взгляд Гэла, который немо вопросил: помочь тебе с приготовлением? Я покачала головой:

‒ Я сама.

Не хватало еще мне личины принцессы, не способной достать продукты из холодильника. А в холодильнике, кстати, отыскалось все, на что я надеялась, и даже больше: упаковка яиц, помидоры, свежий лук, сыр, масло. Колбасы на полках не оказалось, но ее прекрасно заменит бекон. Отлично.

‒ Ты же не умеешь готовить, – Арнау наблюдал за мной из-за спины.

‒ Если боишься, можешь не есть.

‒ Я боюсь?

«Кто здесь кого боится, Недотрога?» ‒ на очевидную провокацию я не отозвалась.

Сковороду на плиту, отрезать немного масла ножом, бросить в центр… Теперь бекон. Негоже мужчинам завтракать одним только кофе, да и я без еды после пробуждения ощущала себя не так устойчиво, как с ней.

‒ Боже, эта попка…

Я почувствовала его руки. Нет, они меня не коснулись, но при развороте оказалось, что они застыли в сантиметре от моих ягодиц, повторяя их округлую форму.

Взгляд Арнау затянулся поволокой. Ему позволь ‒ и он начнет меня шлепать, щупать и зажимать прямо у плиты.

‒ А если сковородой в лоб?

‒ Как ты жестока к своему целителю. – У него была потрясающая способность шутить, прикидываться «в доску простым парнем» при той самой ауре, когда ты помнишь о том, что «он – не ты». Что это куда более глубокий и серьезный человек, напоминающий очень терпеливого хищника семейства кошачьих. Те отлично знают, когда нужно притаиться, а когда совершить решающий прыжок. – Как насчет благодарности вместо угроз?

‒ Два яйца?

Его лицо застыло на долю секунды.

‒ А останется одно, затребуй я поцелуй?

Теперь мигнула я.

‒ Два яйца тебе жарить или три?

Бесшумно смеялся Коэн. Эйс улыбнулся широко ‒ такой широкой улыбки я у него еще не видела.

‒ А она мне нравится, Гэл. Правда, нравится.

Он оставил меня колдовать у плиты, а сам вернулся к бумагам, так и не ответив на вопрос. Кажется, до моего прихода эти двое обсуждали новое, запланированное на сегодня дело.

Яйца с томатами и беконом – классическое блюдо для отличного начала дня. Прибавить сырную нарезку, хрустящие тосты и джем в качестве десерта ‒ так и вовсе гастрономический оргазм.

Они ели с удовольствием ‒ оба.

Эйс мычал, обмакивая кусочек тоста в желток, и я вдруг ни с того ни с сего почувствовала себя счастливой. Удивительный момент: солнечный свет в кухне, два парня за столом, теплота на сердце. Не важно, что будет в будущем – хорошо было именно сейчас, классно, правильно. Давно я подобного не испытывала, даже замерла на стуле, забыла про завтрак, мне казалось, что нечто невидимое обняло меня изнутри.

‒ Сегодня у меня выходной? – спросила расслабленно, имея в виду, что, отработав вчера, для меня, возможно, не было дел сегодня.

‒ Никак нет. ‒ Арнау вытер губы салфеткой. Взглянул на лежащие стопкой сбоку бумаги. – Сегодня ты в деле.

‒ Снова?