Третьи дворы

– Что… я… ты… погоди, я… чего-то не помню?

Поведение Ивана было таким двусмысленно-недружеским, что Андре засомневался: а правильно ли он помнит события предыдущего вечера?

– Ну, я не знаю, что ты запомнил, – загадочно произнес Иван и, отпустив, наконец, Андре, повернулся на спину и закинул руки за голову, весело поглядывая на парня. Андре растерялся. Он впервые был в такое ситуации – когда с ним флиртовали УТРОМ! Когда он – это он, мужчина-Андре, без мейк-апа, без платьев, в  одних плавках, да еще и проснулся в одной постели с ошеломительным мужчиной!

Парень сел по-турецки, сознательно выставляя напоказ свое раздетое тело. Может, Иван чего-то не увидел? Или, может, все еще принимает его за женщину? Но нет, Иван с удовольствием окинул взглядом плечи Андре и заулыбался еще шире, приподнимая вверх ту самую бровь, которой так восхищался недавно Андре.

– Ваня, я ничего не понял.

– В каком смысле?

– Мы с тобой сейчас проснулись вместе, так?

– Так.

– Но ничего ведь не было?

Голос прозвучал неуверенно, а сам Андре со страхом подумал: а ведь это впервые. В первый раз я просыпаюсь в одной постели с мужчиной, который демонстрирует мне свою симпатию. Не морщится, как геи, кидая мне футболку – «какой же ты… девчонка!», не с ужасом смотрят на меня, как другие мои мужчины, влюбившиеся в девушку-Андреа… а он смотрит на меня с удовольствием! На меня! Нет, совершенно точно секса не было, но… какая, к черту, разница, если он видит, что я – мужчина? И не прыгает на одной ноге, поспешно надевая брюки и придумывая повод убежать, а лежит, закинув руки на голову, и улыбается?

– Не было, – наконец, признался Иван и встал, совершенно естественным жестом откинув одеяло. Андре чуть не зажмурился от ослепительности Иванова тела – нельзя, нельзя было быть таким красивым! Да еще и в такой близости от Андре… что же он творит?

– Ты против, что я остался?

– Нет, но… просто… почему?

– Я ведь пообещал, что не никуда не собираюсь убегать, – Иван, не торопясь, натянул джинсы и теперь искал свою футболку, заглядывая под одеяло, под плед, под халат.

– Когда… пообещал? Зачем?

– Андре, ты… говоришь во сне. И ты выразил уверенность, что я убегу. А я вовсе не собирался никуда убегать. Поэтому я взял на себя ответственность, раздел тебя и уложил в кровать. И лег рядом в надежде, что ты бы меня не прогнал, если бы не спал. И мы с тобой очень сладко спали, так сладко, что проспали к чертовой матери полдня.

Андре растерянно взъерошил волосы на макушке и сполз с кровати.

– Значит, я болтал во сне, – удрученно повторил он.

– Болтал, – согласился Иван, найдя, наконец, свою футболку и с неудовольствием ее рассматривая, – кажется, мне придется надевать куртку на голое тело. По крайней мере, ЭТА футболка точно не пригодна для надевания – ее будто корова пожевала. Как ты смотришь на то, чтобы пойти выпить кофе куда-нибудь? У всего прогрессивного человечества будет обед, а у нас с тобой – завтрак.

Парень пожал плечами и отвернулся к окну.

– Я могу дать тебе свою футболку. Или попросить у горничной утюг. Ну, или, в конце концов, заказать кофе в номер. Это все ерунда. Ты мне лучше скажи… что я еще говорил?

Иван отбросил свою футболку, подошел к огорченному Андре и обнял его сзади, скрестив руки у него на животе.

– Ты говорил, что я тебе нравлюсь. И что ты не хочешь меня терять. Но я почему-то должен сбежать. А я не понял, почему я должен сбежать.  Я ведь сам к тебе приехал.

Парень вывернулся и потянулся за своими джинсами.

– Ладно, не издевайся. Я просто не понял… почему мы так в обнимку спали, вот и все.

– Ну как почему? Потому, что нам обоим это было приятно. Да, я не гей. Но понимаешь… ты мне нравишься.  И я хочу обнимать тебя, разговаривать с тобой, если ты разрешишь, то и целовать тебя. Да, да, не дергайся ты так. Я вижу, что ты мужчина, вижу. Я, между прочим, когда тебя раздевал ночью, имел возможность полюбоваться твоей фигурой. Она мне очень понравилась. Да, я не гей. Но, как видишь, я с удовольствием лежал в твоей постели в обнимку с тобой, хотя прекрасно видел, что ты – мужчина. И сейчас я вижу, что ты мужчина. Но не убегаю ведь, правда?

Парень затих, натянув джинсы и присев на диван. Он напряженно смотрел в сторону, покусывая нижнюю губу, и было видно, что он мучительно хочет задать какой-то вопрос, но никак не решится.

– Но что это получается тогда? – спросил он наконец, – как это называется? Ты ведь не гей. Несмотря на то, что тебе хочется, как ты говоришь, меня обнимать и целовать, тебе при этом не хочется… секса, верно?

– Давай не будем торопить события, – осторожно ответил Иван, радуясь, что можно говорить это, не глядя Андре в глаза, – я не хочу утверждать того, чего не знаю. Ты прав, я не гей. Но… я не уверен, что я этого не захочу. То есть… возможно, я бы мог этого хотеть, если бы знал, что это такое. Но я не знаю. У меня нет опыта. Поэтому я могу тебе предложить только свои поцелуи и объятия.