Третье царство

Ричард рывком поднял Саманту на ноги и отпихнул с дороги, когда на них кинулись еще двое, норовя вцепиться в девушку, но в итоге лишь промахнулись и распластались на камне. Ричард ногой впечатал одного из них лицом в грубый гранит, в то же время дважды пронзив другого мечом. Первый вцепился в свое обезображенное лицо, корчась в муках.

– Бежим! – крикнул Ричард Саманте.

Промедление было смерти подобно. Ричард не терял ни секунды, продолжая при необходимости косить ряды этих тварей. Если удавалось, он просто проскальзывал среди нападавших, уворачиваясь на поворотах от их цепких рук и таща за собой Саманту. В пылу погони он отрубал головы или руки тем, кто оказывался слишком близко и мог схватить его или Саманту. Ричард не старался убить, если мог просто уклониться, ведь врагов было не сосчитать. Его разорвали бы на части, попытайся он принять бой. И тогда Ричард не смог бы защитить девушку.

Его изумляло, как атакуют полулюди – напрочь забыв о страхе за свою жизнь, лишь иногда уворачиваясь от меча, словно тот был пустячным препятствием у них на пути. Благодаря этому убивать их было гораздо проще. Чудовища кучами падали замертво или со страшными зияющими ранами. Единственная трудность заключалась в том, что их не становилось меньше.

Ричард ясно понимал, что единственная цель полулюдей – заполучить чью-нибудь душу, и только это, судя по всему, их волновало. И хотя у них не было оружия – лишь у некоторых обнаруживался за поясом нож (которым, как заметил Ричард, никто из них не пытался воспользоваться), – фанатичное стремление к цели и острые, как бритва, зубы превращали их в невероятно грозное оружие.

Эти твари не защищались и почти ничего не делали, чтобы избежать верной смерти от меча. Они были полны решимости получить желаемое. Ничто другое не имело значения. Некоторые подбирались достаточно близко, пока Ричард занимался множеством других, явившихся на бойню, но и они становились легкой добычей, когда он атаковал.

Ричард с воодушевлением расправлялся с ними. Ярость меча требовала крови, а гнева Ричарда вполне хватало, чтобы забыть про усталость. Он просто хотел, чтобы эти чудовища держались подальше, и если убийство оказывалось единственным способом остановить атаку, уничтожал их.

Сжимая левой рукой запястье Саманты, он дергал ее как тряпичную куклу то туда, то сюда, чтобы полулюди не добрались до нее. Он кружил в танце по краю скалы, выжидая, пока среди полулюдей откроется хоть крошечная брешь, в которую тут же нырял, уворачиваясь от тянувшихся к ним рук и ногой спихивая мужчин и женщин со своего пути, когда этим можно было обойтись. Если же просто пробраться мимо тварей не получалось, Ричард прорубался сквозь них. Перебираясь от одного скалистого участка к другому, словно по огромным ступенькам, Ричард рубил полулюдей мечом и обратным взмахом клинка наносил удар мечом по нападавшим на другой стороне тропы, оставляя за собой кровавый след, умирающих и трупы.

Некоторые чудовища рычали и ревели, снедаемые безумным желанием добраться до души, или гневно кричали, не сумев схватить его или Саманту за ноги. Те, кого заколол или разрубил Ричард, почти не издавали звуков. Даже лишившись конечностей, они не кричали так, как кричат от боли, получив столь ужасающие раны, обычные люди.

Когда бывала возможность, Ричард переходил на бег. Видя, что он делает и куда направляется, Саманта бежала на полшага впереди. Преследуя их на ровных участках и открытой местности, чудовища, разумеется, тоже могли бежать быстрее, поэтому Ричарду постоянно приходилось оборачиваться, чтобы остановить самого резвого из преследователей, оказавшегося слишком близко. Иногда бывало достаточно резко свернуть в сторону, чтобы оставить ораву полулюдей в замешательстве и оторваться от них. К сожалению, с других сторон подбегали новые группы, поэтому Ричарду приходилось либо снова уходить в сторону, либо сражаться.

Ричард понимал, что не имеет права на ошибку. Если он допустит промах, метнется не в ту сторону или еще как-нибудь оплошает, эти твари его прикончат.

Казалось, он пытался обогнать рой разъяренных москитов.

Разрубив голову внезапно возникшей перед ним женщины, Ричард обернулся и заметил, что большинство чудовищ старается схватить Саманту, а не его.

Девушка отчаянно вертела руками, пытаясь сотворить какое-нибудь заклинание. Однако на приближающихся полулюдей это не никак не воздействовало, и ее способности не могли их остановить. Что бы она ни пыталась сотворить, ничего не получалось.

Как и в тот раз, когда напали на людей, защищавших Ричарда. Генрик рассказывал, что Никки и Зедду тоже ничего не удавалось сделать. Теперь и у Саманты возникли такие же затруднения с даром. Вихрь пока что оставался самым действенным из всего, созданного ею, но в лесу да еще на бегу нечто подобное было бы почти бесполезным.

Ричард подумал, что в борьбе с полулюдьми наделенные магией невольно опираются лишь на то, что им уже известно. Но такие рефлекторные действия Саманты не приносили никакой пользы, лишь попусту отнимали у нее силы и мешали продвижению вперед.