Третье правило диверсанта

— Пять лет почти ничего не происходило. Он появлялся раз в пару месяцев и подробно расспрашивал о тебе. Что ты говоришь, о чём думаешь, не вспомнил ли чего, но как ты и сам прекрасно знаешь ничего нового, я сообщить не мог. Память у тебя словно кирпичом отшибло, но вот что интересно ты был в полной уверенности, что родился и вырос в общине «заводских». Свободно рассказывал о своём детстве, и все кроме меня были в полной уверенности, что так оно и есть. Даже у меня порой возникали сомнения на твой счёт. Я очень часто разговаривал с «ним» на эту тему, «он» что-то объяснял, иногда убеждал меня, иногда мне стоило огромных усилий верить ему. Всё равно я никак не мог взять в толк как ты после стольких лет сна и забвения мог придумать себе такую детальную биографию. Разговоры о замещении памяти как о предохранительном механизме хороши ровно до тех пор, пока сам не столкнёшься с этим. Ты в деталях описывал быт общины, людей среди которых рос, чем занимался, как взрослел, словом всё в красках, всё в подробностях. Хотя как я узнал позже, находился в общине всего пару месяцев и не мог набраться за такое короткое время всего того о чём говорил. К тому же ты напрочь, позабыл о саркофаге, о графике который начертил в первые часы и о самом городе, вот что было странно — этого я понять не мог. Короче время шло и никаких изменений. Я пытался тебя в разговорах подводить к нужной теме — впустую. И тогда он…

— Он, он у него имя хотя бы есть? — Не выдержал я.

— Его зовут Сергей. — Больше не ломаясь, ответил Монах.

— Просто Сергей?

— Просто Сергей. — Подтвердил он. — Только вот парень он далеко не простой. Кроме того могу добавить, что он подвизается по медицинской части и с момента нашего первого знакомства сильно поднялся по служебной лестнице. Теперь он с майорской нашивкой и серебряным колосом в петлице и тремя жестяными орденскими планками. Два ордена Поперечника Оси Мира и орден Платинового Ядра, не считая второстепенных знаков отличия. Большая шишка. Вхож в близкий круг самого Пресвитера. Так что думай сам.

— Я и думаю. — В моём мозгу действительно кипело — бурлило и лопалось, многое становилось на свои места. Но большая часть по-прежнему была спрятана в тени забвения.

— Короче он придумал, как подхлестнуть твою память.

— Кажется, я начинаю понимать как.

— Ну, да. Мы организовали нападение на тебя, и тем самым подтолкнули к действиям.

— Я видимо должен сказать за это спасибо? — Возмущение переполняло меня, ещё немного и я стал бы бить Монаху морду — в кровь, вдребезги. Тот видимо этого не понимал, что ситуация накалилась до предела и потому беспечно ответил:

— Да не за что.

— Значит, он натравил на меня «заводских» и устроил травлю? — Спросил я, еле себя сдерживаясь.

— Не совсем так. Он предложил устроить на тебя засаду, а всю операцию, сценарий, время, место, проработку деталей, подбор исполнителей я взял на себя. И мне кажется, не плохо всё устроил. С пацанёнком мы два дня репетировали, прежде чем приступили к основному действию. Ну а команду фас наёмникам действительно дал Сергей и ордер на твой арест тоже выхлопотал он.

— Но зачем?! — Взорвался я. На мой вскрик в кухню загляну Андрей. Монах замахал на него рукам, и он вновь пропал и плотно прикрыл за собой дверь.

— Зачем? — Повторил я в сердцах, и так прекрасно зная ответ. Тем не менее, Монах ответил:

— Хочешь ты того или нет но в твоей голове содержится информация способная вернуть оставленных богом людей к жизни. И для того чтобы её заполучить все средства хороши. Ты мне искренне нравишься Лёша, правда, но если для этого бы потребовалось вскрыть твой череп, я, ни на минуту бы не задумался. Ты слишком важен и ценен для человечества, чтобы оглядываться на твои чувства. Извини, но это так.

— И поэтому вы бросили меня без еды воды и оружия одного в городе?! Не очень-то вяжется с понятием о ценности. — Усмехнулся я.

— Шоковая терапия. И потом мы тебя с Сергеем всё время вели, ну и Андрюха ещё помогал. Он, правда, всего не знает, да и не нужно ему. Он парень молодой, немного туговатый, зато безоговорочно преданный и исполнительный — единственный кому я доверился. Кто тебе еды принёс в трансформаторную будку, когда ты петлял, а кто тебя на здание «Водоканала» вывел? Незаменимый человек. Поэтому будь с ним не так откровенно груб. Кстати, весь наш клан считает тебя ренегатом и активно ищет, согласно свежей директиве живым тебя брать не то, что необязательно — ненужно.

— Это что тоже стратегия такая? — Глаза полезли на лоб.

— Видишь ли, отчасти нападение на тебя было крайней необходимостью, вроде как ход на опережение. Превентивная мера. Понимаешь? Нет? Ладно, объясню подробнее и доходчивее, для дураков. И не надо губу надувать, не надо. Письмо, которое ты нес в своей вализе и вызубрил наизусть, было подлинным, в отличие от фотографии и дурацких часов, что мы тебе подбросили, чтобы подтолкнуть к поискам. Уж очень часто ты возвращался к этому образу и во снах и в частных разговорах. Тебя за ненадобностью решили утилизировать.

— Как?