Третье дело Карозиных

Они, как принято было, обменялись поцелуями и Анна Антоновна покинула Катенькин дом. Катя осталась в задумчивости, а вечером все пересказала Карозину. Тот, конечно, поиздевался от души и во всей этой истории не осталось ничего более-менее серьезного после того, как Никита Сергеевич постарался над нею. Впрочем, для себя Катя решила, что четьи-минеи она завтра же отнесет в церковь. И вот только следующим днем, в церкви, освятив уже книгу, она раскрыла ее и тут ей показалось, что книга очень похожа на ту, что была ей столь странным образом передана, но не та. Чувство было очень сильным и Катя, возвращаясь с ранней обедни, старалась в деталях припомнить, как выглядели подброшенные ей жития святых, перелистывала этот том, но ничем кроме своего личного чувства не могла ни подтвердить эту догадку, ни опровергнуть.

Что же до Соколова, то и на следующий день он тоже не пришел. Катя опять прождала его до двенадцати, волновалась, собиралась объясниться с ним, все ему высказать, спросить, причем же тут она-то. Но он так и не приехал. А после обеда Ефим доложил, что прибыл подполковник Фарапонов. Катя устало спустилась вниз и по мрачному виду подполковника заключила, что у него какие-то неутешительные новости. Так и оказалось.

– Ожидаете своего живописца? – невесело поинтересовался Фарапонов после приветствия.

– Ждала, – кивнула Катя, проходя с ним в кабинет. – Но ни вчера, ни сегодня его не было, а я даже не знаю, куда послать за ним. Наташе же писать не рискнула, не хочу ее расстраивать.

Фарапонов помолчал, вздохнул и выговорил:

– Нынче его нашли. На чердаке в Ляпинке.

– Что? – ахнула Катя. – Вы что хотите сказать, Денис Николаевич?

– Не похоже, чтобы сам, – исчерпывающе ответил полицейский подполковник.

– Так он мертв? – все еще не могла поверить Катя.

– Мертвее не бывает.

Катя встала, прошла к окну, помолчала и выговорила приглушенно:

– А сегодня двадцать первое. Когда они там собираются? Нынче должны?

– Да, – откликнулся Фарапонов. – Только вот неизвестно, соберутся ли теперь.

– Знаете что, Денис Николаевич, – обернулась Катя, – надо за ними проследить непременно. А что же там, на чердаке, и почему вы говорите, что не похоже, чтобы сам?

– Нашел его смотритель, он там зачем-то на крышу решил слазить, – начал рассказывать Фарапонов. – Накануне Соколов ночевать не приходил, это сказали его соседи по комнате. И последний, кто его видел, так это его сокурсник. Мол, Соколов собирался к вам, портрет писать.

– Когда это было?

– Вчера. Вот, почитай, со вчерашнего утра его и не видали.

– Но его вчера у меня не было, – возразила Катя.

– Знаю, – кивнул Фарапонов. – Только вот из Ляпинки он вышел часов в девять утра, а потом туда не возвращался, и как его тело на чердак попало – непонятно. Только, видать, его мертвого уже принесли и попытались изобразить это так, будто он там сам себе петлю на шею накинул. А между тем наш доктор уверенно заявил, что к моменту обследования мертв он был вторые уж сутки.

– Значит, еще вчера, – промолвила Катя.

– Значит.

– И что же, у вас никакой зацепки? – спросила она. – Я вот думаю, странно, что накануне их ежемесячного ночного бдения это случилось.

– Полагаете, что это они между собой чего-то не поделили, что ли? – недоверчиво поинтересовался Фарапонов.

– А вы знаете, зачем они там вообще собираются? – подполковник энергично помотал головой и Катя продолжила:

– Я не уверена, что все это действительно так, но слышали ли вы такую историю…

После того, как она закончила свой рассказ, подполковник еще какое-то время сидел молча, а потом проговорил:

– Воля ваша, Катерина Дмитриевна, только я бы в такое верить не стал. Не иначе, как это все для отводу глаз.

– А четьи-минеи как объясните? – вскинула Катя брови. – Хотя я с вами, Денис Николаевич, полностью согласна.

– Что ж, посмотрим, соберутся ли они там нынче.

– Сами поедете? – Катя как-то встрепенулась.

– Вижу, Катерина Дмитриевна, желаете компанию на прогулке составить? Но что скажет на это ваш супруг?

– А мы и его с собой возьмем. Ночи нынче теплые, ему полезно будет, – лукаво улыбаясь, ответила Катя, порадовавшись тому, как они замечательно понимают друг друга с подполковником.

– Тогда я за вами заеду, – предложил Фарапонов. На том они и расстались.

А Кате вспомнился тот вчерашний взгляд Анны Антоновны и ее слова о том, что «авось ничего у них там не выйдет…»

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

В одиннадцатом часу, как и договаривались, к карозинскому особнячку подъехала казенная крытая карета, из нее вышел подполковник Фарапонов, одетый в штатское, можно сказать, даже неказистое какое-то платье, все черное, ни единого светлого пятнышка. Он поднялся по ступенькам и позвонил, Ефим отворил дверь и пропустил его в прихожую, куда тотчас вышли супруги Карозины – оба в таких же неприметных, черных одеждах. Обменялись скупыми приветствиями – нервы у всех троих были на взводе от предстоящего кладбищенского променаду. Уж, казалось бы, полицейскому чиновнику чего только не приходилось видать и делать, а и он не мог удержаться, нет-нет, да и теребил нафабренные усы.