Трещина

-- Лучше с голоду подохнуть, -- огрызнулся Климов, угрожающе сжимая кулаки, -- чем облизывать твою паршивую ложку.

-- Ложка не паршивая, а совсем даже новая. Зря вы так, товарищ Климов.

-- Я тебе не товарищ! -- выкрикнул Климов, наступая на бедного бухгалтера.

Остальные участники поездки, услышав перебранку у костра, побросали свою работу и поспешили к месту вот-вот готовой вспыхнуть ссоры. Борис, совершенно спокойный и невозмутимый, положил руку на плечо Лепешкину и произнес:

-- Ты, папаша, не суетись и намотай на ус то, что я скажу. Мы люди простые, без портфелей ходим, живем с дикарями бок о бок, нравы у нас, соответственно, дикие и, прямо скажем, весьма жестокие. Так что ложку мы у тебя отберем, и пикнуть не успеешь, а если надо -- и самого на шашлык пустим. Ферштейн?

Лепешкин побледнел и, спрятав ложку за спину, отступил назад, к автобусу.

-- Вы не имеете права! -- взвизгнул он. -- Это насилие!

-- Насилие и есть, -- кивнул Борис, глядя в глаза бухгалтеру.

-- Да уж оставьте его, ребятки, -- заступилась за бухгалтера Мария Семеновна. -- Видите, человек не в себе, переживает.

-- Ваше слово -- закон, Мария Семеновна, -- улыбнулся Борис, разводя руками, -- но все равно я его съем, когда у нас будет туго с продовольствием.

-- А я, может, и раньше, если грибы опротивеют, -- подхватил Климов, -- что вряд ли.

-- Ну, хватит, -- строго оборвала их Мария Семеновна.

Испуганный Лепешкин скрылся в автобусе, унося с собой драгоценную ложку; забившись в угол, злобно сверкал он стеклами своих очков, глядя на ненавистных ему людей.

-- Действительно, как же мы обойдемся без ложек? -- спросила Татьяна.

-- И без тарелок? -- добавила Ольга.

-- Ну, тарелки -- это уже роскошь, раньше вообще без них жили, из одного котла хлебали, -- сказал Борис, -- а вот ложки...

-- Ложки я беру на себя, -- вмешался Климов, -- через полчаса две штуки обещаю.

Достав из своего миниатюрного чемоданчика необходимый инструмент, Климов, как и обещал, за полчаса вырезал из молодой березы две вполне пригодные для употребления ложки. На листе жести, найденном в запаснике Николая, поджарили колбасу, а из мяты и зверобоя, в изобилии растущих на опушке леса, приготовили великолепный чай.

Наконец все было готово, и проголодавшиеся люди принялись за трапезу.

-- А здесь не так уж и плохо, -- с трудом проговорил Борис, усиленно работая челюстями. -- Я, например, даже рад, что все так получилось.

-- Еще бы! -- воскликнул Олег Павлович. -- Здесь просто рай!

-- Да, а если бы в трехстах метрах отсюда проходило шоссе, ведущее к Москве, и в лесу не бродили голодные дикари, тогда бы и я, пожалуй, присоединился к вашим восторгам, -- пробормотал Климов, отправляя в рот третий кусок колбасы.

-- Нет, нет, Семен Степанович, здесь вы не правы, -- с жаром возразил Олег Павлович. -- Посмотрите, как здесь чудесно! Какой вид! Какой воздух!

-- Какие гостеприимные люди! -- передразнил его Климов. -- Вы как хотите, Олег Павлович, а я с первой же оказией отправляюсь домой. Я не романтик, я привык к размеренной жизни без каких-либо авантюр. Тем более что меня жена дома ждет.

-- Как же вы домой вернетесь? -- удивилась Татьяна.

-- А тем же путем, что и сюда. Сяду в автобус -- и адью!.. Что с вами, Олег Павлович?

Инженер застыл с ложкой у рта.

-- Неплохая идея, -- вымолвил он наконец. -- Надо будет попробовать.

-- Пробуйте, товарищ инженер, пробуйте. Авось через сотню веков до Москвы доберетесь. Если горючего хватит.

За подобными разговорами прошел обед. И только тогда вспомнили про Лепешкина.

-- Нехорошо как-то получилось, -- посетовала Мария Семеновна, -он ведь тоже человек, и голодный поди. Надо бы его позвать, пусть покушает.

-- Вот вы о нем хлопочете, жалеете, -- проворчал Борис, -- а он нас за людей не считает.

-- Да пусть уж идет, -- снизошел Климов, -- все равно нам целое ведро не осилить.

-- Я схожу, -- вскочил Николай и направился к автобусу. Но не прошло и минуты, как сидящие у костра увидели бегущего обратно Бармина.

-- Его там нет! -- крикнул он на бегу.

Олег Павлович и Борис вскочили.

-- Как нет? Что ты говоришь?

-- Посмотрите сами!

Лепешкин исчез. Ни в автобусе, ни рядом его не было.

-- Обиделся, -- качая головой, сказала Мария Семеновна.

-- Ну и пусть катится! -- разозлился Климов. -- Будем мы еще нянькаться с этим кретином!

-- Надо бы в сумках посмотреть, -- шепнул на ухо Олегу Павловичу Борис. -- Чем черт не шутит...

Инженер кивнул. Осмотр сумок подтвердил справедливость опасений Бориса. У Марии Семеновны исчезли остатки колбасы и хлеба, у девушек -зажигалка, у Климова -- большой самодельный нож с костяной рукояткой. Климов сильно огорчился:

-- Такой нож! Ему ж цены нет! Один мастер по спецзаказу делал. А сталь! Тверже алмаза! Э-эх, бухгалтерия! Чтоб тебя... -- Климов добавил что-то очень выразительное и совершенно нелитературное.

-- Не волнуйтесь, Семен Степанович, у меня есть нож, охотничий, еще мой дед с ним на медведя ходил. Считайте, что он ваш, -- сказал Николай, пытаясь успокоить опечаленного Климова.